Что такое Всемирные Игры на самом деле
На время античных Олимпиад прекращались все войны – это засело в головах у многих и многих… Во-первых, если какие-то войны и затихали, то далеко не все. Варвары, к примеру, понятия не имели, что там делается за границами их лесов и болот, и продолжали защищать свои земли он "цивилизованной" экспансии. А во-вторых, если бряцания копьями и щитами и откладывались на время, то начинались другие войны – личные и дипломатические.
Представим себе античный стадион, заполненный зрителями со всех краев тогдашней Ойкумены (варвары, конечно, не в счёт, как и женщины.) Что делают эти зрители-болельщики, сидя на скамьях стадиона? Выпивают и закусывают – это понятно. Но организация плоховата. Об этом свидетельствовали ещё греческие историки. Ждать начала состязаний приходится долго.
И разгоряченные молодыми винами болельщики принимаются за обсуждение торговли, налогов, коррупции чиновников… Завязываются споры, накаляются эмоции. У всех, в сущности, общие проблемы, но ведь здесь, на олимпийском стадионе, каждый патриот своей страны (пусть она и размером с современный московский микрорайон). Обсуждения переходят в оскорбления, оскорбления – в драки…
На стадионе олимпийцы ещё только готовятся к честным поединкам, а на трибунах уже идет форменный мордобой. Некоторые античные авторы считали, что драки болельщиков вдохновляли спортсменов. А чтобы было понятно, чья команда поддержки на трибунах берёт верх, болельщики надевали поверх хитонов плащи разного цвета (куда там нынешним шарфикам!).
В это же самое время среди власть имущих шли свои игрища. Например, планировались и заключались новые союзы. Даже если два государства находились в состоянии войны, отодвинутой на время игр, то политики использовали эту "олимпийскую передышку" для маневрирования и планирования, - с тем, чтобы после олимпиады бросить свои армии в бой за более выгодные им интересы.
Суть всегда была проста: одни кланы разорялись на войнах, другие богатели и развязывали новые войны.
Античные историки не любили распространяться на этот счёт. Олимпиады пользовались популярностью в народе, и не следовало ронять их авторитет околоолимпийскими играми политиков.
Авторы новейшей истории гораздо откровеннее. К примеру, историк Ричард Эспи, автор серьёзного труда "Политика Олимпийских игр" выразился просто и цинично: "Олимпийский мир всегда был прелюдией к очередной войне". А сама берлинская Олимпиада, при всей её великолепной подготовке и выдающихся результатах, останется в памяти человечества как самая одиозная из всех, что были до и после.
Вспомним фильм "Олимпия" Лени Рифеншталь… При всех претензиях к личности её автора, в таланте ей не откажешь. И как всякое талантливое произведение искусства "Олимпия" имеет несколько пластов восприятия, и один из них – пронзительно яркий показ мощнейшего потенциала мирного развития человечества.
Но "Олимпия" – это ещё и фильм-сожаление. О том, что вся эта торжествующая молодость, сила и красота вскоре будут брошены под гусеницы мировой бойни и раздавлены в прах. О том, как спортивное братство будет растоптано враждой и злобой. О загубленном будущем.
В финале фильма показаны прыжки в воду мужчин, перетекающие в невесомый полет в небо, как будто в вечность, а затем – колокольный звон…
"По ком звонили те колокола?" - спросил у Лени Рифеншталь журналист "Нью-Йорк Таймс" в канун Олимпиады в Мехико 1968 года.
Она не ответила.
Сейчас, в дни очередной Олимпиады, полезно было бы вспомнить некоторые уроки истории.