Раскритикованные СМИ как "раскольнические" решения Собора УПЦ могут быть попыткой митрополита Онуфрия выиграть время, чтобы уберечь лояльную России Церковь от атак раскольников и националистов
27 мая в Киеве состоялся Собор Украинской православной церкви (УПЦ), возглавляемой митрополитом Онуфрием (Березовским). До сих пор эта институция считалась автономной, но в то же время неотъемлемой частью Московского патриархата, из-за чего подвергалась постоянным гонениям и прессингу со стороны киевских властей, несмотря на осуждение ее иерархами спецоперации ВС РФ на Украине. Решения Собора УПЦ, в первую очередь о внесении изменений и дополнений в Устав, "свидетельствующие о полной самостоятельности и независимости", были интерпретированы большинством российских СМИ, как ее отделение от Русской православной церкви и новый раскол в мировом православии. В пользу этой версии говорит и тот факт, что 29 мая на литургии в Киево-Печерской Лавре митрополит Онуфрий помянул Патриарха Кирилла лишь третьим без употребления к нему до сих пор обязательной формулы "великого господина и отца нашего", как это делают предстоятели независимых (автокефальных) церквей. Однако есть ряд нюансов, позволяющих предположить, что действия главы УПЦ, наоборот, направлены на сохранение единства с РПЦ и являются попыткой предотвратить установление контроля над украинским православием со стороны "Вселенского патриарха" Варфоломея и его марионеточной раскольнической "Православной церкви Украины" (ПЦУ).
Решения Собора УПЦ, как и литургический "демарш" митрополита Онуфрия, с точки зрения сохранения единства в мировом православии, выглядят как минимум тревожно. Это не только внесение изменений в церковный Устав, но и выражение Собором несогласия с позицией Патриарха Кирилла по поводу спецоперации на Украине, и "размышления о возобновлении мироварения" в УПЦ, что считается атрибутом церковной независимости – афтокефалии, и санкция на открытие своих приходов за рубежом, чего ранее Церковь не делала.
В связи с этим многие патриотические СМИ и некоторые священники РПЦ поспешили обвинить руководство УПЦ в расколе – самом страшном преступлении в мире православия. Но давайте не будем спешить, а попробуем разобраться.
Сегодня УПЦ и ее глава подвергаются чудовищному давлению со стороны киевских властей, украинских спецслужб и "конкурентов" из раскольнической ПЦУ, которая ищет любой повод для ликвидации "российской Церкви на Украине".
С 22 марта в Верховной Раде находится на рассмотрении законопроект о полном запрете деятельности Московского патриархата, т.е. УПЦ, с конфискацией всей ее собственности, включая Киево-Печерскую, Почаевскую, Святогорскую лавры, Свято-Пантелеймоновский монастырь, где расположена резиденция митрополита, и тысячи церквей.
А на прошлой неделе, перед открытием Собора УПЦ, раскольники из ПЦУ ходатайствовали перед своим "боссом" Константинопольским и Вселенским патриархом Варфоломеем о низложении Патриарха Кирилла за "распространение еретического этнофилетического учения на основе идеологии "Русского мира". Присоединиться к религиозным "санкциям" против РПЦ раскольники призвали и глав остальных поместных церквей. Если это произойдет, под них автоматически попадала бы и УПЦ, "управляемая из Москвы".
Иными словами, перед Онуфрием с начала спецоперации стоял выбор между ликвидацией Церкви в пользу раскольников, которые стали бы единственной хоть кем-то признанной православной институцией Незалежной (после образования ПЦУ Киевский патриархат "митрополита" Денисенко считается раскольническим всеми), и попыткой этого избежать в условиях, когда многие его соратники встали на позиции оголтелого свидомизма.
Митрополит выбрал второй, пойдя по пути Святителя Николая Японского, в годы русско-японской войны призвавшего православных священников Страны восходящего солнца возносить молитвы за воинство микадо.
Выступая на Соборе 27 мая, глава УПЦ подчеркнул, что с начала конфликта ее духовенство выступило с осуждением спецоперации, поддержав "законную мирскую власть":
"Церковь приобщилась не только к защите Родины, но и всесторонней помощи украинским военнослужащим, больницам, мирным жителям, беженцам и всем нуждающимся".
В то же время Онуфрий отметил, что в этом противостоянии украинцев натравливают друг на друга, не уточнив, кто именно это делает. Одновременно он скрупулезно перечислил все случаи притеснений и гонений УПЦ со стороны власти, националистов и раскольников.
В отношении ПЦУ иерарх выступил как бы с "примирительным жестом", предложив начать диалог. Однако, по его мнению, переговоры возможны при обязательном выполнении ряда условий, в т.ч. прекращения захвата храмов и признания того факта, что ПЦУ не является автокефальной, на что раскольники пойти не могут.
При этом, на литургии 29 мая Онуфрий Кирилла все-таки помянул, а вот "крышевателя" раскольников Варфоломея, как и признавших ПЦУ патриархов Элладской, Кипрской и Александрийской церквей – нет.
Теперь кратко пройдемся по пунктам решений Собора, вызвавшим ажиотаж.
- "Чистка" Устава, якобы превращающая УПЦ в незалежную Церковь, лишь констатация ее независимого и самоуправляемого статуса, закрепленного в решении Патриарха Алексия II 1990 года. Исключение упоминаний о связях УПЦ с Московским патриархатом можно трактовать как защиту от претензий раскольников. Позже их можно будет вернуть.
- Несогласие со спецопераций УПЦ выражала неоднократно на протяжении трех месяцев, и ничего принципиально нового тут нет.
- Решение об открытии приходов УПЦ в Европе можно представить, как попытку перехватить инициативу у ПЦУ.
- По поводу мироварения были лишь "рассуждения", но о конкретном решении ничего не говорилось.
Более того, сделана важная оговорка, что во время спецоперации, когда связи между епархиями и центром осложнены или отсутствуют, Собор предоставляет местным архиереям право самостоятельно принимать решения по вопросам, относящимся к компетенции Священного Синода или Предстоятеля УПЦ. Что это как не карт-бланш для региональных церковных руководителей?
Рискнем предположить, что весь смысл Собора УПЦ и последних действий митрополита Онуфрия состоит в том, чтобы выиграть время, отразив атаки националистов и раскольников, сделав вид, что Церковь как бы вышла из-под влияния Московского патриархата.
Конечно, мы можем ошибаться, выдавая желаемое за действительное. Но тем, кто сегодня в порыве турбо-патриотизма готов спустить на главу УПЦ всех собак, обвиняя в "расколе" и "предательстве", предлагаем представить себя на его месте. Сидя на диване с пивасом, легко и просто давать советы, как должен поступить предстоятель УПЦ, куда бить "калибрами", как взять Харьков, Киев, Львов, Варшаву и Берлин. А то как были мы Страной Советов, так и остались: все всё знают в теории, а как дело доходит до практики, пусть этим занимаются те, кому за это деньги платят...