Как сто лет назад грузины "историческую справедливость" восстанавливали

Десятилетняя годовщина войны "08.08.08" была ознаменована появлением в грузинской и западной прессе публикаций, объясняющих, что основной её причиной стали агрессивные планы России в отношении маленькой закавказской республики, осмелившейся проводить независимую политику. Авторы этих баек пытались доказать, что тогда именно российские войска и "цхинвальские сепаратисты" напали на Грузию. Поскольку скудная фактурка, обосновывающая посыл о "вине России", за минувшие годы не стала обширнее, пришлось напирать на эмоциональную составляющую…

Одним из неубиваемых аргументов стал тезис о миролюбии грузин, издревле стремившихся ладить с соседями и постоянно страдавшими от их захватнических амбиций. Аборигены Сакартвело якобы веками следовали завету кота Леопольда: "Ребята, давайте жить дружно!", а их всё равно обижали то персы, то византийцы, то арабы, то сельджуки, то разбойники-горцы, то татаро-монголы, то воины Тамерлана, то османы, то русские. Из этого вытекал простой как пропаренный корнеплод вывод: поскольку грузины никогда и ни на кого не нападали, не могли они этого сделать и в роковую ночь накануне старта Олимпиады-2008 в Пекине.

Все эти умозаключения базируются на плохом знании истории человечества. А она свидетельствует, что абсолютно миролюбивых государств не было никогда и нигде. В периоды подъёма царства, королевства и султанаты вели активную экспансию, стремясь заграбастать как можно больше земель, ибо они являлись основным источником получения доходов для казны. Когда же наступал упадок, государства старались по мере сил оборонить то, что удалось захватить ранее. Те, кто с этой задачей не справлялся, погибали, превращаясь в предмет для изучения археологов.

Не была исключением и Грузия (или Джорджия, кому как нравится). При Давиде IV Агмашенебели, его внуке Георгии III и правнучке Тамар Великой она вполне могла считаться региональным гегемоном, успешно отстаивая этот статус в завоевательных походах и победоносных битвах. Другое дело, что эпоха грузинского величия пришлась на далёкие XI – XII века, на смену которым пришли "тяжёлые времена", когда страна распалась на несколько частей.

Попытка восстановления былого величия была предпринята сто лет назад, в 1918-м, когда на месте Тифлисской и Кутаисской губерний канувшей в Лету Российской империи была образована Грузинская Демократическая Республика или сокращённо ГДР.

Появлению ГДР на политической карте мира способствовала кайзеровская Германия (кстати, через тридцать лет на её восточных землях возникнет государство, обозначаемое в кириллице точно такой же аббревиатурой). Продолжавшие изнурительную войну немцы были крайне заинтересованы в получении доступа к портам Поти и Батум, через которые на Запад шла бакинская нефть, и местной железной дороге. Без тевтонского вмешательства всё это досталось бы туркам, войска которых после развала русского Кавказского фронта продвигались на север к Тифлису, преодолевая сопротивление храбрых, но малочисленных армянских дружин. Турки хотя и являлись союзниками Второго рейха, но интересы имели собственные и делится с немцами тем, что "добыто непосильным трудом", не собирались.

В итоге всё устроилось к общему удовлетворению, разве что в Стамбуле немного поворчали для приличия. Грузины получили "независимость", моментально признанную Берлином, где новому образованию присвоили статус "шуцштата" (охраняемого государства), защиту от притязаний Турции, а заодно (на перспективу) и России, если она паче чаяния когда-нибудь разберётся с порождённым двумя революциями раздраем, что тогда многим казалось проблематичным.

Немцы по договору с "шуцштатом" получили на десятилетия вперед право "полной и безоговорочной эксплуатации" марганцевых рудников в Чиатуре, порта Поти (в преимущественно мусульманский Батум всё-таки залезли османы), всех железных дорог и прочих лакомых объектов инфраструктуры. В качестве платы "за помощь в государственном строительстве" в Германию потоком пошли табак, чай, мясо, вино, шерсть и прочие плоды трудов грузинских крестьян.  

Рулили в ГДР (под присмотром немцев, конечно) местные социал-демократы меньшевистского типа во главе с Ноем Жорданией. Несмотря на схожую риторику, в отличие от своих "кузенов" и "заклятых друзей" большевиков, они не были озабочены химерами мировой пролетарской революции, а своим кумиром считали не столько Карла Маркса, сколько "отца грузинской государственности" Илью Чавчавадзе. Проще говоря, Жордания и его соратники (Гегечкори, Чхеидзе, Рамишвили, Церетели и пр.) были в первую очередь грузинскими националистами, а уже потом социалистами.

Наделять крестьян обещанной землей, отнимая ее у дворян, коими они и сами в большинстве являлись, меньшевики не спешили, зато активно занимались государственным строительством. Их идефикс стало "восстановление исторических границ" и "возращение в лоно родины ранее отторгнутых исконно грузинских земель".

Ссориться с турками, уже занявшими немалую часть того, что Жордания и компания считали своим, вождям ГДР было по понятным причинам не с руки. Поэтому их взоры обратились на север, в сторону России, благо, там творилось чёрт знает что, и многим в Тифлисе казалось, что упускать столь выгодный момент никак нельзя. Опять же, как ни крути, турки оказались на "исторически неотъемлемых грузинских территориях" по вине России, так что компенсировать сию несправедливость следует за её счет.

Германские "старшие товарищи" принципиально против такой постановки вопроса не возражали; им тоже показалось заманчивым расширить зону своего влияния вдоль черноморского побережья и добраться до житниц Кубани, не нарушая при этом условий Брестского мира (инициаторами-то были грузины).

В ГДР начали подготовку к "великому освободительному походу". Тут же появилось и необходимое историческое обоснование. Литературовед и член патриаршего совета только что получившей автокефалию Грузинской православной церкви Павел Ингороква сочинил труд "О территориальном разделе государств Кавказа", который был зачитан на представительной конференции в Стамбуле и получил "широкое международное одобрение". Отныне считалось научно доказанным фактом, что при Давиде и Тамар Грузии принадлежало всё побережье Черного моря вплоть до устья Кубани. Из этого естественным образом вытекало, что Сочи, Новороссийск и даже Анапа стоят на "исконных грузинских землях". Тифлисские и кутаисские газеты крупным шрифтом печатали воззвание публициста Ираклия Джорджадзе, утверждавшего, что "исторический долг грузин – принести свет цивилизации в варварскую Россию".

Сборы были недолги. Сведущие в муштре немецкие фельдфебели в кратчайшие сроки превратили свежесозданную армию ГДР из рыхлой массы разнородных отрядов во вполне, как казалось, боеспособное войско. 26 июня 1918 года одетые в форму с иголочки "освободители", ведомые генералом Георгием Мазниашвили (бывшим подполковником царской армии и георгиевским кавалером), чётким прусским шагом двинулись на север. Как писали газеты, поход был предпринят "по просьбам живущих в Сочи и окрестностях соотечественников, нуждающихся в защите от русского произвола и мечтающих воссоединиться с исторической родиной".

Повод для вторжения был явно надуманным. Грузины, которые стали селиться в районе Сочи лишь в конце XIX века, никак не могли считаться коренными жителями округа и составляли менее 10% его населения. Армян там было гораздо больше, не говоря уже про русских. Но эти мелочи никого не волновали. Даже если бы в Сочи жил всего один грузин, Тифлис всё равно пришел бы ему "на помощь", ибо когда ещё такой удобный случай представится…    

Разметав жидкие заслоны "армии" уже дышащей на ладан Кубано-Черноморской Советской Республики, грузины почти без сопротивления заняли Гагры, Адлер, Сочи и к концу июля дошли до Туапсе, где разбили собранный с бору по сосенке отряд краскома Антонова. Мазниашвили хвастливо телеграфировал в Тифлис об огромных трофеях, захваченных у большевиков, среди которых фигурировал даже бронепоезд. Жордания и компания ликовали, требуя от генерала идти дальше, немцы также выражали удовлетворение.

Впрочем, над Туапсе флаг ГДР реял не долго. В самом начале сентября грузинских вояк вместе с германскими инструкторами из города вышвырнула преследуемая деникинцами и белоказаками красная Таманская армия, рвавшаяся на соединение со своими. "Освободители" в панике бежали, бросив артиллерию, пулемёты и обоз, а когда через несколько дней выяснили, что большевики ушли, сунуться в город не рискнули – туда уже вошли части белых.

Дальше начались переговоры между делегацией ГДР во главе с министром иностранных дел Евгением Гегечкори и командованием Добровольческой армии, быстро выявившие непримиримость позиций сторон.

Лидеры белого движения торговать родиной не собирались, сразу потребовав освободить Сочинский округ, на который "Грузия не имеет никаких прав". В ответ Гегечкори заявил, что занятие Сочи произошло в ответ на мольбы местных грузин о защите от большевиков. На это ему резонно заметили, что добровольцы именно с большевиками воюют и также кровно заинтересованы в том, чтобы изгнать их не только с побережья Чёрного моря, но и из России вообще. Однако грузинский министр, до революции немало потрудившийся на ниве юриспруденции, парировал, что, дескать, Добровольческая армия – это "частная организация", которая не может представлять интересы России, поэтому Сочи останется в ГДР, по крайней мере до тех пор, пока не будет образовано единое русское правительство.

На этом разговор закончился. Стороны остались недовольны друг другом, но некое подобие перемирия явочным порядком всё же установилось. Белые были слишком слабы, чтобы отбить у захватчиков будущую столицу Зимней Олимпиады-2014, а Мазниашвили, увидевший после стычки с таманцами у Туапсе, чего стоит его воинство, несмотря на призывы из Тифлиса продолжать наступление, отговаривался "чрезмерной усталостью войск".

Пока на линии соприкосновения царило затишье, "освободители", отбросив высокие фразы о "восстановлении исторических границ", банально грабили Сочинский округ: угоняли скот, вырубали ценные породы деревьев, выгребали из магазинов и лавок (если их хозяевами были негрузины) продукты, мануфактуру, инструменты и прочее имущество, не брезгуя даже половиками и ржавыми подковами. На "историческую родину" отправляли всё, что могло пригодиться в хозяйстве, вплоть до больничных коек и железнодорожных рельсов. Не успевшие сбежать аборигены негрузинского происхождения были обложены огромным налогом. Контрразведка непрерывно выявляла и арестовывала "агентов большевиков", среди которых почему-то преобладали русские, армянские и греческие конкуренты грузинских торговцев, ремесленников и духанщиков (тогдашних ИЧП). Всему этому беспределу было придано подобие юридического обоснования: местных "лучших людей" из городской думы и земского комитета заставили подписать обращение "о временном присоединении Сочинского округа к Грузии".

К тому времени патронировавшие ГДР немцы после поражения в войне убрались с Кавказа, предоставив Жордании с Гегечкори самим объяснятся с победителями в лице тут же нарисовавшихся англичан. Лидеры грузинской демократии с этой задачей справились, представив себя "жертвами тевтонских варваров", ограбивших беззащитную страну. Лондон полезных лизоблюдов простил, а вождям белого движения англичане посоветовали не обострять отношения с Тифлисом.   

Однако в ставку Деникина нескончаемым потоком шли "слёзницы" жителей Сочи, умолявших генерала избавить их от гнета и издевательств "гостей с юга". В январе 1919-го из-за притеснений и поборов со стороны грузин восстали армянские, а потом и русские сёла округа. Командующий войсками ГДР генерал Александр Кониашвили приказал смести мятежные села огнем артиллерии. Известие об этом стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Деникина. Лишних войск в его распоряжении не было, поэтому для выручки сочинцев смогли наскрести лишь неполный батальон. Однако хватило и этого.

Грузины, понадеявшись на гарантии англичан, расслабились. К тому моменту, как белые перешли в наступление, Кониашвили уже несколько дней гулял на свадьбе одного из своих офицеров, а когда попытался удрать, был изловлен разъездом деникинцев. Оставшись без шефа и убедившись, что отступать некуда, поскольку дорогу на юг перерезали спустившиеся с гор армянские повстанцы, начальник штаба сочинской группировки полковник Церетели счёл за благо капитулировать. Число сдавшихся в плен грузин – 762 солдата и офицера – более чем в два раза превышало численность победителей.

6 февраля над натерпевшимся за семь месяцев грузинского хозяйничанья городом взвился триколор Вооруженных сил Юга России. Вдохновлённые успехом белые выбили грузинских вояк из Адлера и Гагр, остановившись лишь на реке Бзыбь после строгого окрика англичан…       

Позже раздосадованные потерей столь лакомого куска побережья Жордания и компания пытались его вернуть, но не преуспели. Сочи так и остался российским, а его жители ещё долго со страхом и ненавистью вспоминали недолгий период, когда город пребывал в составе ГДР.