Ни начальство, ни коллеги по советскому МИД не разглядели червоточины в молодом карьеристе, в 42 года ставшем замгенсека ООН, потому что сами были "верными ленинцами" лишь на словах…
25 лет назад, 10 марта 1998 года, некоторые американские газеты поместили в разделе некрологов маленькую заметку о том, что, мол, в Вашингтоне в возрасте 67 лет умер от цирроза печени "бывший высокопоставленный советский дипломат", экс-заместитель генсека ООН Аркадий Шевченко. К тому моменту это имя мало что говорило американцам – даже о его смерти газеты написали лишь спустя 10 дней, но за 20 лет до этого оно гремело по всему миру. В апреле 1978-го работавший в Нью-Йорке Шевченко отказался возвращаться в СССР и попросил политическое убежище в США, чем спровоцировал громкий международный скандал, нанесший огромный имиджевый ущерб нашей стране. Поначалу Москва не верила, что протеже министра Громыко мог сам сбежать к американцам. Некоторое время в Кремле, на Лубянке и Смоленской площади даже всерьез рассматривалась версия, что мы столкнулись с "грязной провокацией ЦРУ", чьи агенты похитили дипломата. Однако быстро выяснилось, что это был его осознанный и заранее обдуманный шаг. Кем же был Аркадий Шевченко – тайным "идейным противником тоталитаризма", каковым он пытался себя представить после побега, или банальным "власовцем" нового поколения, до поры до времени маскировавшимся под "преданного коммуниста-ленинца", почему советские "компетентные органы" не смогли вовремя выявить предателя, и какое отношение эта история имеет к сегодняшнему дню?
В 1985-м Шевченко написал мемуары с пафосным названием "Разрыв с Москвой". В ту пору в связи с избранием на пост генсека КПСС "молодого и свободно мыслящего" Горбачева и стартом "перестройки" в Штатах, да и на Западе в целом произошел всплеск интереса к Советскому Союзу, и сочинение титулованного перебежчика, анонсированное издателями как "инсайдерский взгляд на закулисье красной дипломатии", быстро стало бестселлером, было переведено на все основные языки мира и принесло автору свыше миллиона долларов – большую по тем временам сумму.
Правда, в итоге читатели оказались разочарованы – никаких особых "кремлевских тайн" Шевченко не открыл, сосредоточившись на том, чтобы объяснить причины своего поступка семилетней давности. По версии невозвращенца, его толкнули на побег "несогласие с политикой СССР, готовившем агрессию против свободного мира", "отсутствие в Союзе политических свобод", "нежелание мириться с несправедливостью тоталитарного режима".
Этими звонкими пустыми фразами беглый дипломат пытался прикрыть тот факт, что на протяжении нескольких лет он являлся осведомителем ЦРУ, т.е. изменником Родины, а свой "рывок за флажки" он совершил вовсе не по идейным мотивам, а банально спасая собственную шкуру.
Сами кураторы Шевченко из Лэнгли особо не скрывали, что просто подловили его на большой любви к выпивке и дамам, как сегодня принято говорить, "пониженной социальной ответственности". На этой "аморалке" дипломата и завербовали. Несколько лет он тайно работал на ЦРУ, а когда весной 1978-го его вызвали в Москву для "участия в важном правительственном совещании", почуяв недоброе, сбежал из служебной квартиры в Нью-Йорке в страхе разоблачения.
Поначалу всё у него за океаном складывалось хорошо – профессорская должность, многочисленные выступления по ТВ и в прессе, три дома в Штатах и огромная квартира на Канарах, якобы подаренная ЦРУ. Но со временем хозяева охладели к ставшему ненужным шпиону – Союз уже развалился, а в кулуары новой российской власти он был не вхож, да там и так у США были прочнейшие позиции. И когда всеми забытый и брошенный перебежчик умер на съемной хате в Вашингтоне от пристрастия к спиртному, о нем даже никто и не вспомнил – даже скромные стандартные некрологи появились в газетах лишь через 10 дней.
Тем не менее, несмотря на давность, история Шевченко остаётся весьма поучительной даже для сегодняшнего дня, ибо служит наглядным примером того, КАК именно чаще всего становятся предателями Родины.
Наш "герой" родился и вырос в семье врача, который обслуживал партийную элиту. К моменту окончания отпрыском школы Шевченко-старший занимал пост директора одного из крымских санаториев, где нередко останавливались на лечение партийные бонзы из Москвы и Киева. Поэтому устроить Аркаше поступление в престижнейший МГИМО ему не составило большого труда.
Сынок, надо признать, тоже оказался весьма хватким. В начале 1950-х, ещё во время учёбы, он подружился с Анатолием Громыко – отпрыском тогдашнего первого замминистра иностранных дел СССР Андрея Громыко, уже получившего в западной прессе прозвище "Мистер Нет" за частое использование права вето в Совбезе ООН. Очень скоро Аркадий стал своим в доме Андрея Андреевича, что стало трамплином для его карьеры на дипломатическом поприще, тем более, что в 1957-м Громыко-старший возглавил союзный МИД.
"Трудовой путь" после выпуска Шевченко начал с рядовой должности клерка в Отделе международных организаций ведомства, но спустя несколько лет его включили в состав советской делегации на Женевской конференции по разоружению, где якобы настолько ярко себя проявил, что вскоре получил назначение в советскую миссию в ООН с постоянным проживанием в Нью-Йорке.
В 1970-м Шевченко стал советником министра, а еще через три года занял по квоте СССР пост заместителя генерального секретаря ООН по политическим вопросам и делам Совета безопасности ООН в ранге Чрезвычайного и Полномочного посла (дипломатический аналог звания генерала армии). И это в 42 года!
"Удачным" оказался и брак Шевченко. Его жена Леонгина (Лина) была дочерью очень влиятельной дамы из системы торговли, занимавшей пост директора крупного продмага в самом центре Москвы. Так что проблем с дефицитными для того времени продуктами у молодой семьи изначально не было.
По деловой хватке Леонгина ничуть не уступала родительнице. Она близко сошлась с женой министра Громыко Лидией на почве того, что в СССР называли "фарцовкой". Это когда люди, имевшие возможность регулярно выезжать за границу, привозили оттуда товары, востребованные в Союзе – одежду, электронику, пластинки, драгоценности и т.п., чтобы потом выгодно перепродать.
Понятно, что сама супруга министра этим напрямую не занималась – для этого у неё "доверенные лица", в число коих входила Леонгина Шевченко. Уже после побега Аркадия выяснилось, что четырёхкомнатная роскошная квартира семейства Шевченко на Фрунзенской набережной была буквально набита антиквариатом, редкими иконами, картинами, золотом, меховыми изделиями и прочим дефицитом, специально привезённым для перепродажи в России на сумму свыше 250 тысяч советских рублей (в ту пору престижнейшая "Волга" стоила "всего" 8,5 тысяч).
Есть версия, что свою большую должность в ООН Аркадий Шевченко вообще получил за роскошную брошь с бриллиантами, которую якобы его жена преподнесла Лидии Громыко. Впрочем, поверить в причинно-следственную связь "подношения" и назначения трудно, поскольку Андрей Андреевич никогда не допускал супругу к министерским делам. Да, и не было в том особой нужды – он и без того благоволил к Аркадию, коего одно время даже рассматривал в качестве кандидата на должность своего первого зама. Впрочем, бриллиантовый подарок супруге от семьи Шевченко вполне мог стать дополнительным стимулом для дальнейшего продвижения давнего любимца министра…
Итак, кто перед нами? Ловкий советский чиновник брежневской эпохи, который с младых ногтей уяснил для себя силу блата, кумовства и коррупции. Ни во что иное Шевченко просто не верил, а такие понятия, как патриотизм, ответственность, честность, и вообще элементарная порядочность были для него пустым звуком. И это просто не могло не привести к падению – американцы оперативно "просчитали" нового заместителя генсека ООН, который, полностью уверовав в свою полную безнаказанность под "крышей" самого Громыко, пустился в Штатах во все тяжкие.
Аркадию очень понравилось отдыхать за казенный счет в богатых отелях Флориды, где он пристрастился к алкоголю и красивым женщинам. Одну такую даму в 1974-м ему подложили в постель црушники, после чего и произошла вербовка.
Впрочем, Шевченко сильно и не сопротивлялся – ему уже не хотелось возвращаться в "совок", где возможностей той роскошной и разгульной жизни, к которой он привык в США, просто не было. И он начал работать на ЦРУ, что называется, не за страх, а за совесть: выдавал американцам сотрудников нашей разведки, работавших под прикрытием, которых знал лично, заранее информировал новых "друзей" о том, какой позиции будет придерживаться советская сторона на переговорах, "сливал" сведения о разногласиях в высшем руководстве страны и т.д.
Увы, Шевченко так и остался безнаказанным, причём в силу всё тех же блатных связей. В 1975-м резидент КГБ в Нью-Йорке Юрий Дроздов пришёл к однозначному выводу: идёт "утечка", у американцев появился новый информатор, причём именно в стенах ООН. Мало того, Дроздов на основании косвенных улик высказал подозрение как раз в адрес Аркадия Шевченко, о чём доложил в Москву. Но не тут-то было! Громыко резко ответил, что "Шевченко безусловно вне подозрений", а постпред СССР в ООН Олег Трояновский вообще обвинил резидента КГБ в том, что тот "возрождает 1937 год и за клевету ему придётся извиняться".
Однако бывший фронтовик Дроздов обладал сильным характером, он не поддался давлению и продолжил своё расследование, выявляя всё новые и новые улики, указывающие на Шевченко. К весне 1978-го игнорировать собранное им досье было уже невозможно, и в Нью-Йорк ушел запрос о вызове Шевченко в Москву "для консультаций". Причём, об аресте речи не шло, за ним просто хотели понаблюдать. Но дипломат, у которого от хронического алкоголизма уже и без того сильно шалили нервы, запаниковав, ночью рванул из советского представительства навстречу "свободной жизни"…
Подробно рассказывать о дальнейшем нет смысла. О том, как после побега мужа совершила самоубийство Леонгина, понявшая, что ничего хорошего её теперь не ждёт, как фактически была сломана жизнь их сына и дочери, получивших клеймо "детей изменника". Наконец, как позорно закончил жизнь сам предатель – в США он дважды женился, вторая супруга ловко разорила Аркадия судебными исками, в результате чего он лишился всех денег, полученных от ЦРУ. В 1998-м, оставшись без гроша и лишившись нормального жилья, он умер от многодневных запоев в нищей съёмной квартире, где не было даже мебели…
Шевченко сам выбрал свою судьбу и такой вполне заслуженный финал. Главное здесь – его путь к предательству, на котором его вовремя не остановили, хотя сластолюбие и безыдейность Шевченко не были тайной ни для начальства, ни для до коллег. А не реагировали они потому, что сами во многом были беспринципными алчными карьеристами, лишь изображавшими верность идеалам коммунизма, к тому времени уже изрядно скомпрометированными. Именно эти качества партийная верхушка ярко продемонстрировала во времена "перестройки", слив великую державу в угоду Западу.
Изменилась ли что-то с тех пор в наших верхах? Хотелось бы верить, что да, поскольку иначе России в условиях новой холодной войны не выстоять…
