Пожалуй, только ответственным за организацию нынешнего заседания Высшего госсовета чиновникам известно, каким оно было по счёту. Остальным гражданам это давно уже перестало быть интересным: какая разница, в какой раз собрались Путин и Лукашенко, чтобы рассказать друг другу о "блестящих перспективах" и "колоссальном потенциале" интеграции России и Белоруссии. Тем более, что никаких реальных подвижек в ней не заметно, а актуальные проблемы двусторонних отношений по-прежнему не решаются. Причём, как в экономике, так и во внешней политике: позиции Минска и Москвы по многим принципиальным вопросам расходятся очень существенно, что бы там ни говорили президенты и премьеры.

Впрочем, помимо оговорки про "Дмитрия Анатольевича" и утверждения сказочного бюджета, нынешнее заседание Высшего госсовета запомнилось ещё и загадочным заявлением президента Лукашенко, который изрёк буквально следующее: "Время, история всё расставляют на свои места, и мы ещё сильнее осознаем непреходящую ценность белорусско-российской дружбы".

Такая оценка представляется не только смелой, но и весьма спорной. Апеллируя к истории, которая, по логике приведённого высказывания, у России и Белоруссии как бы общая, Александр Григорьевич либо заблуждается, либо сознательно лукавит. Учитывая, что всё происходящее в братской республике находится под весьма жёстким контролем "батьки", второе представляется более вероятным.

Дело в том, что уже не первый год в Белоруссии осуществляется медленный, но непрерывный процесс отделения своей национальной истории от российской, в который активно вовлечены различные государственные институции – от Национальной академии наук, министерств образования и культуры до городских и районных администраций. Его темпы не столь впечатляющи, как на Украине, но общая направленность совпадает, а, значит, и результат со временем будет таким же. 

Нынешние обитатели незалежной уже практически поголовно убеждены в том, что русские и украинцы это не только не братские, но и исторически враждебные друг другу этносы. Подобная участь, судя по всему, уготована и белорусам.

Суть концепции, потихоньку внедряемой в массовое сознание через псевдодокументальные фильмы-разоблачения и издаваемые внушительными тиражами "научно-популярные" книжки в ярких обложках с кричащими заголовками, вроде "Запретная история Белоруси", "Забытая Беларусь", "Русь – другая история", сводится к следующему.

Колыбелью белорусского народа, сформировавшей основы его национальной идентичности, следует считать Великое Княжество Литовское. Оно было могучим и влиятельным государством с прочными демократическим традициями; его населяли потомки древних балтов и прибалтийских славян, т.е. собственно белорусы. То, что они во всех источниках того времени назывались литвинами, и то, что их княжество именовалось литовским, а не белорусским, авторов концепции не заботит.

Все многочисленные нестыковки теории объясняются происками внешних врагов, главным из которых для литвин-белорусов была Московская Русь – экспансионистское государство, сколоченное тюрками и финно-уграми. Великое Княжество было вынуждено постоянно отражать агрессию злобных супостатов-московитов, но те были коварны и многочисленны. Дабы эффективнее противостоять общему врагу Литва (она же Белоруссия) вступила в добровольную унию с родственными поляками, образовав ещё более могучую Речь Посполитую. Вместе они успешно колотили московитов и, дабы обуздать их агрессию,  даже на время заняли в 1610 году их столицу Москву. Жилось белорусам тогда хорошо и привольно, они выбирали общего короля и наслаждались плодами просвещения, ибо в государстве братских народов расцветали и колосились науки и культура. Ну, а то, что белорусской составляющей в наследии Речи Посполитой никому пока не удалось обнаружить, так в том опять виноваты русские, всё сломавшие и загадившие.     

Эти упёртые супостаты, усилившиеся благодаря поглощению осколков Золотой Орды и Сибири, сначала коварно отжали у поляков-литовцев-белорусов Смоленск, затем – правобережную Украину с Киевом, и, наконец, улучив момент, когда Речь Посполитая ослабла из-за их происков, распилили её на паях с немцами.

И с тех пор "вольные белорусы", чьи права и свободы были растоптаны имперским самодержавием, были вынуждены страдать от гнёта русских. Заря надежды на лучшее будущее блеснула для них с приходом армии Наполеона, который восстановил белорусскую государственность (правда, опять под именем Великого Княжества Литовского) и обещал взять всех в свою "Объединённую Европу". Но туповатые русские, не понявшие своего счастья, заманили великого евроинтегратора в свои дремучие леса, где утонченные французы перемёрли, не найдя привычных устриц для пропитания. И пришлось Белоруссии и дальше терпеть тяготы и лишения, отдавая своих лучших сынов на убой за чуждые им интересы во всех последующих войнах. И ещё не раз её земля становилась ареной жестоких битв, совершенно не нужных мирным белорусам…

В общем, как-то так выглядит история братской страны в изложении национально озабоченных "учёных". То обстоятельство, что православные белорусы, пребывая в составе Великого Княжества и Речи Посполитой, считали себя русскими и подвергались жестоким гонениям, находясь у польских панов на положении бесправных рабов, создателей альтернативной истории Белоруссии нисколько не смущает. Ради красоты и стройности созданной картины "Белоруссия – не Россия" такими частностями можно пренебречь.