210 лет назад у стен Лейпцига произошло самое крупное и кровопролитное сражение в истории наполеоновских войн, решающую роль в котором сыграли русские воины, выполнявшие "интернациональный долг" по "освобождению Европы"
Ровно 210 лет назад, 16 октября 1813 года, началось грандиозное сражение под Лейпцигом. Четыре дня на холмах и в полях вокруг этого немецкого города, а затем и на его улицах дрались почти полмиллиона русских, французов, немцев, австрийцев, поляков, итальянцев, швейцарцев, голландцев, венгров, хорватов, шведов… Никогда, ни до, ни после, на одном поле боя не сходились армии стольких стран и государственных образований. Поэтому полковник прусского генштаба Мюфлинг дал сражению у стен Лейпцига название "Битва народов". В ходе сражения был установлен еще один "рекорд". На поле боя или в непосредственной близости от него находилось невиданное количество представителей монарших фамилий Европы: помимо императоров Наполеона и Александра I, там были короли Пруссии, Саксонии, Неаполя, шведский кронпринц Карл Юхан, цесаревич Константин Павлович, прусский принц Вильгельм и многие другие. Несмотря на то, что тогда решающий вклад в победу над Бонопартом внесли наши, русские, полки, в России о "Битве народов" вспоминают редко. Почему так?
Возможно, одна из причин такого невнимания состоит в том, что победителем Наполеона при Лейпциге формально считается не кто-либо из русских полководцев, а не отличавшийся талантами австрийский фельдмаршал Шварценберг, назначенный главнокомандующим по политическим мотивам ради укрепления союза с Веной.
Кроме того, наши войска действовали не единой группировкой, а были распределены отдельными корпусами и дивизиями среди войск союзников, чтобы придать им стойкость. При этом командование почти всеми объединенными колоннами войск коалиции, опять же из соображений высокой политики, было доверено иностранцам.
Возможно, на мнение о Лейпцигской битве как о некоем периферийном событии в отечественной истории повлияло и то, что 210 лет назад многие в России считали ненужным продолжать войну после изгнания французов за пределы страны. Сторонником этой точки зрения был и фельдмаршал Кутузов. Понять тех, кто так думает и сейчас, несложно. Всё-таки одно дело защищать свою землю, и совсем другое – сражаться на чужбине, пусть и выполняя "интернациональный долг" по освобождению народов Европы от "гнёта Наполеона", от которого, кстати, далеко не все хотели избавляться.
Как бы там ни было, под Лейпцигом русские войска составляли свыше трети всех сил армии шестой антифранцузской коалиции, больше чем мы не выставил никто. Именно русские солдаты сражались на самых трудных участках, первыми ворвались в город, заставив противника бежать, понеся при этом и самые большие потери. В сражении погибли девять генералов, среди них был и любимец солдат, герой Смоленска и Бородино Дмитрий Неверовский.
При этом "Битва народов" является одним из немногих исторических событий, в котором по вопросу о роли России существует согласие между нашими и западными учёными. Даже поклонники Наполеона и фельдмаршала Блюхера признают, что роль русских полков в победе была решающей.
Гораздо больше споров вызывает вопрос, могла ли битва завершиться как-то иначе. Некоторые историки полагают, что нет. Их главным аргументом является математический фактор: мол, у коалиции было в 1,5 раза больше солдат и в 2 раза больше орудий, чем у Наполеона. Указывают и на то, что после похода в Россию французы утратили боевой дух и веру в гений своего императора, и что большую часть их армии составляли плохо обученные рекруты. Вспоминают и о ненадежности союзников "неистового корсиканца", которые в разгар сражения изменили ему.
Однако всё было не так однозначно. Действительно, Наполеон неверно оценил силы противника, ослабил армию перед битвой, направив часть войск в другие германские города, не подготовил пути к возможному отступлению, проявил слабость, предложив союзникам переговоры о мире после первого дня сражения и т.д. Тем не менее, он вполне мог победить.
До Лейпцига лично Бонапарт не терпел поражений в полевых сражениях. Его маршалов и генералов били неоднократно, но сам император сохранял репутацию непобедимого полководца. Даже, мягко говоря, неудачные для него бои на Березине считались в Европе если не успехом, то проявлением гения Наполеона, на том основании, что ему удалось выскользнуть из ловушки и спасти часть войск.
Кроме того, коалиция, противостоявшая французскому императору под Лейпцигом, была еще сырой. Решительными противниками Наполеона были только русские и пруссаки. Австрия присоединилась к союзу лишь в августе, при этом Франц II оставался тестем Бонапарта. Интересы же шведов состояли вовсе не в сокрушении Наполеона, а в том, чтобы "отжать" Норвегию у его союзницы Дании. Ну, а главнокомандующий фельдмаршал Шварценберг ещё за год до "Битвы народов" командовал корпусом в составе Великой армии и всего за несколько недель до Лейпцига был бит Наполеоном под Дрезденом.
Наполеон предполагал, что амбиции других полководцев – Блюхера, Барклая, Беннигсена, Бернадота, вынужденных подчиняться "бездарному австрияку", не позволят противнику наладить эффективное взаимодействие. Он рассчитывал и на то, что присутствие монарших особ, мало смыслящих в военном деле, затруднит управление войсками, как это случилось при Аустерлице.
Ожидания Бонапарта отчасти оправдались. Шведы практически не участвовали в сражении, потеряв лишь одного солдата из ста, в то время, как русские и пруссаки – каждого пятого. Австрийцы действовали бестолково и нерешительно. По воспоминаниям генерала Паскевича, они сначала промаршировали ровными шеренгами мимо русских, их офицеры кричали: "Мы вам покажем, как надо воевать". После нескольких картечных залпов со стороны французов австрияки, не понеся видимых потерь, такими же стройными рядами вернулись обратно, даже не попытавшись приблизиться к вражеским позициям. "Мы произвели атаку", – с гордостью заявили цесарцы и больше под огонь идти не хотели.
Не обманул ожиданий Наполеона и Шварценберг. Именно нерешительность главкома не позволила запереть французов в Лейпциге, отрезав им путь к отступлению. Кроме того, австрийский фельдмаршал начал атаку, не дождавшись подхода армий Бернадота и Беннигсена, в чем при желании можно усмотреть умысел слить битву.
Как раз в первый день сражения, когда силы противников были сопоставимы, Наполеон упустил реальный шанс на победу. Отбив первые атаки, он сконцентрировал к югу от города мощную конную группировку Мюрата, которая при артиллерийской поддержке стремительно прорвалась через линии войск союзников. Всего через четверть часа французские кирасиры оказались буквально в сотне метров от холма, где находились русский царь и его "коллеги". Ситуацию спас Александр, бросивший наперерез атакующим лейб-казаков своего личного конвоя, что позволило выиграть время и подтянуть резервы. Поддержать прорыв свежими силами Наполеон не смог, отвлекшись на начатую на северном фланге демонстрацию Блюхера. Шанс был упущен…
Утром 19 октября, ровно через год после того, как Великая армия оставила Москву, стало ясно, что сражение французами проиграно. Наполеон стал отводить войска на запад по мосту через Эльстер. Однако отступить в полном порядке и сохранить лицо ему не дали те же русские. Наши егеря на плечах отходящего врага прорвались на окраину Лейпцига. Заслышав вдалеке до боли знакомое "Ура!", запаниковавшие французские саперы взорвали мост, обрекая на гибель ещё сражавшийся в городе арьергард. Кое-кому, в том числе маршалу Макдональду, удалось спастись, преодолев реку вплавь. Многие утонули, среди них был племянник последнего польского короля Юзеф Понятовский, накануне произведенный Наполеоном в маршалы. Остальные сдались. Среди пленных оказался и генерал Лористон, за год до этого безрезультатно ездивший к Александру I с предложениями Наполеона о мире.
Поражение под Лейпцигом предопределило крах империи Бонапарта, его европейские союзники поспешили присоединиться к победителям, под контролем "неистового корсиканца" осталась только Франция. А уже через полгода после "Битвы народов" русские войска вошли в Париж…
Да, сражение при Лейпциге не входит в число дней воинской славы, но вспомнить о подвиге и героизме наших предков, проявленных у этого немецкого города 210 лет назад, сегодня несомненно стоит.
