Ввалились незваные гости 28 февраля и буйствовали вплоть до 10 марта. 

Лишь тогда офицер из службы градоначальника смог описать чудом сохранившиеся ценности, переданные затем в банк. Хозяйка дома долго боролась за их возвращение, но так ничего и не добилась. Впрочем, самая большая часть вещей к тому времени бесследно исчезла.

Незаконное и самочинное проживание на жилплощади Матильды Феликсовны верных (Центрального и Петроградского комитета большевиков) и неверных (пулемётчиков) ленинцев, а также забота о сохранности своего имущества побудили мадам Кшесинскую обратиться в суд с иском к публицисту Владимиру Ульянову о выдворении всех незаконно проживающих на её жилплощади и возмещении причиненного ей ущерба.

Сторону истицы представлял её друг, присяжный поверенный (адвокат) В.Хесин, сторону ответчика – приятель Ф.Дзержинского, присяжный поверенный Ю.Козловский.

Мировой судья с говорящей фамилией Чистосердов 5 мая постановил: "Выселить из дома № 2-1 по Б.Дворянской ул. в течение 20 дней" все революционные организации "со всеми проживающими лицами и очистить помещение от их имущества". Иск в отношении Ульянова был оставлен без рассмотрения в связи с "непроживанием" его в особняке.

Исполнение сего судебного решения стало важным индикатором политической ситуации: низы не хотели съезжать, а верхи не могли их заставить съехать. Не помогли и гарантии, данные Матильде Феликсовне министром-социалистом Керенским: судебные приставы следили за развитием политической ситуации и валяли Ваньку. Так бы дело и тянулось дальше, если бы неверные ленинцы не устроили 4 июля знатную бузу, отчего ответчик Ульянов срочно уехал в отпуск на озеро Разлив, не оставив суду своего нового адреса. Вслед за ним растворился без остатка и Козловский.

Верных и неверных ленинцев 6 июля повязали, а в особняк вновь без согласия его хозяйки въехали новые гости – самокатчики ("мотоциклисты"), довершившие в доме погром.

Видя, что правды не добьёшься, Матильда Феликсовна горько заплакала и уехала из Петрограда на кислые воды, где вышла замуж за великого князя Андрея Владимировича.

Поскольку особняк был занят контингентом, политические предпочтения которого оставались неясными, публицист Владимир Ульянов решил переехать в более просторные апартаменты – в Смольный, после чего решил улучшить свои жилищные условия ещё раз и съехал из Смольного в Москву, поселившись в Кремле. Матильда же Феликсовна после долгих мытарств отправилась в 1920 году вместе со своим мужем в Париж, а на её жилплощади прописался бывший журналист Сергей Киров. 

Чтобы никто не подумал, что он живет в престижном районе барином, Сергей Миронович велел переименовать Большую Дворянскую улицу, на которой он стал жить-поживать, в 1-ю улицу Деревенской бедноты. 

По сложившейся традиции, частыми гостями особняка были балерины.

Жил Мироныч ярко, но недолго. После его ухода в особняке устроили Музей революции, что было весьма символично. А Владимиру Ульянову в память о полюбившемся ему некогда дворце Матильды Феликсовны отгрохали на Красной площади персональный особняк-бункер в стиле "хоррор", в который стали пускать ходоков без спросу хозяина, а также всех желающих, но только трезвых и без оружия.

В 1921 году вслед за Матильдой Феликсовной съехал в Париж присяжный поверенный Хесин, где и умер в 1948 году. Его коллега Козловский дослужился до председателя Малого совнаркома и помер в 1927 году. Кажется, даже без посторонней помощи. Матильда же Феликсовна пережила всех своих обидчиков и скончалась в 1971 году в Париже, приняв в 1925 году православие и имя Мария. Она прожила без года целый век. Её муж умер сразу же после ХХ съезда КПСС, в том же городе Париже. 

- Люди, как люди, - вздыхал порой товарищ Сталин. - Ну, легкомысленны... похожи на прежних... квартирный вопрос только их испортил. 

Но об этом фильм не снимут – и денег не дадут, и кто-нибудь из "верхних эшелонов" не позволит.