Подход Вашингтона к урегулированию кризиса сочетает жёсткое давление на Москву и дистанцирование от союзников, что создаёт новую дипломатическую конфигурацию. Какова же новая стратегия США?

В Нью-Йорке начались заседания так называемой "недели высокого уровня" 80-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, центральной темой которой стало урегулирование конфликта на Украине. Генсек ООН Антониу Гутерреш обратился к мировым лидерам с призывом к "полному прекращению огня и установлению справедливого, прочного мира", при этом высоко оценив дипломатические усилия США. В центре же внимания оказалась позиция американского президента Дональда Трампа. С одной стороны, он провёл переговоры с Зеленским и заявил о "неустанной работе по прекращению гибели людей", а с другой – отказался поддержать антироссийское заявление Украины и ряда стран Запада, демонстрируя независимый курс. При этом жёсткая риторика Трампа, назвавшего Россию "бумажным тигром" и пригрозившего Москве "убийственными пошлинами", сочетается с прямыми переговорами и критикой европейских лидеров за закупки российских энергоносителей. Такая тактика создаёт новую непредсказуемую дипломатическую реальность. Итоговый вывод пока неясен: станет ли давление США предвестником реальных переговоров с учётом интересов России или приведёт к дальнейшей эскалации? Ответ на этот вопрос определит как внешнеполитические условия для России на ближайшее время, так и будущее "европейской безопасности"...

На фоне 80-й годовщины ООН, которая, по словам председателя Генассамблеи немки-русофобки Анналены Бербок, "омрачена войнами", дипломатическая активность в штаб-квартире Организации в Нью-Йорке достигла максимальной интенсивности. Неделя высокого уровня собрала глав 89 государств, глав правительств 43 стран и сотни министров для обсуждения ключевых мировых проблем, среди которых украинский конфликт занял одно из центральных мест. Выступление Антониу Гутерреша на заседании Совбеза ООН, посвящённом Украине, задало тон дискуссии. Он предупредил о "масштабных гуманитарных последствиях конфликта", заявив, что число ракетных и беспилотных атак на украинские города достигло рекордного уровня, что якобы привело к самым высоким показателям гражданских потерь с начала войны. Гутерреш подчеркнул, что "прогресс в направлении столь необходимого прекращения огня и устойчивого мирного урегулирования остаётся мучительно медленным", и призвал стороны к немедленному прекращению боевых действий. При этом он положительно оценил усилия посредников, направленные на поиск дипломатических решений, в частности, "политическую волю, проявленную США", и прямые переговоры между украинскими и российскими делегациями в Стамбуле, которые позволили вернуть сотни военнопленных. Эта оценка действий Вашингтона прозвучала на фоне самостоятельных и зачастую резких шагов администрации Трампа.

Действительно, администрация США демонстрирует двойственную позицию, которая отличается как от линии европейских союзников, так и от политики предыдущих американских подходов. Показательным эпизодом стало неучастие США в совместном антироссийском заявлении, инициатором которого выступил украинский министр иностранных дел Андрей Сибига. К заявлению, содержащему обвинения в адрес Москвы, присоединились Евросоюз, Канада, Япония и Новая Зеландия, однако Вашингтон предпочёл дистанцироваться. Такой шаг свидетельствует о стремлении Трампа сохранить свободу маневра и вести собственную игру, не будучи связанным единым фронтом с партнёрами. Одновременно американский президент активно использует прямые переговоры. На полях Генассамблеи он провел встречу с Владимиром Зеленским, в ходе которой обсуждалось урегулирование конфликта и гарантии безопасности для Киева. По итогам встречи Трамп в своей социальной сети Truth Social высказался о территориальных границах Украины, заявив, что Киев мог бы вернуть "всю территорию в изначальном варианте и, возможно, пойти дальше" (хотя ранее он публично признавал, что уже занятые Россией территории Киеву не вернуть). Столь туманная формулировка, с одной стороны, поддерживает украинские притязания, а с другой – оставляет пространство для интерпретаций, что характерно для переговорной тактики Трампа.

Риторика американского лидера, однако, остаётся жёсткой и направленной на прямое давление на Москву. Выступая на трибуне Генассамблеи, Трамп заявил, что "неустанно работает над прекращением гибели людей на Украине", при этом пригрозив России новыми пошлинами, если Москва не согласится на скорейшее прекращение конфликта. Кроме того, он назвал Россию "бумажным тигром", обвинив Кремль в ведении "бесцельной борьбы", а Китай и Индию - "основными спонсорами" конфликта из-за экономического сотрудничества с Москвой. Важным аспектом выступления Трампа стала критика в адрес европейских стран и НАТО, которых он обвинил в закупках российских энергоносителей, призвав последовать примеру Вашингтона и принять аналогичные ограничительные меры "ради мира". Эта позиция раскрывает не только цель оказать максимальное экономическое давление на Россию, но и стремление переложить часть затрат по санкционной политике на европейских союзников, что создаёт дополнительную напряженность в трансатлантических отношениях. Госсекретарь США Марко Рубио на заседании Совбеза ООН развил эту мысль, заявив, что конфликт не может закончиться военным путём, и отметив, что, хотя Трамп "очень терпеливый человек, его терпение не безгранично". Рубио также указал, что у американского лидера есть варианты создания "дополнительных экономических издержек" для России, а также возможность продавать Украине оборонительные и "потенциально наступательные" вооружения.

Тем временем другие участники дискуссии представили свои взгляды на кризис. Глава киевского режима Владимир Зеленский, выступая перед Советом Безопасности, заявил, что ООН не обладает таким влиянием, как раньше, обвинив Россию в том, что "Москва хочет лишь только войны". Он также выразил мнение, что Китай может убедить Москву сложить оружие якобы потому, что "Россия полностью зависит от КНР".

Выступление главы российского МИД Сергея Лаврова, назначенное на 27 сентября, должно представить официальную позицию Москвы. Оно пройдёт в контексте призывов Гутерреша, который напомнил, что "все государства-члены ООН обязаны улаживать международные споры мирными средствами". Генсек подчеркнул необходимость защиты Запорожской АЭС и других ядерных объектов, а также указал на гуманитарные последствия ударов по энергетической инфраструктуре, которые грозят оставить миллионы людей без света и тепга накануне четвёртой военной зимы.

С одной стороны, можно сделать вывод, что отказ США от присоединения к единому антироссийскому фронту и акцент Трампа на двусторонних переговорах создают потенциальные возможности для диалога, пусть и в условиях жёсткого давления на Москву. При этом российская дипломатия может использовать растущие разногласия между Вашингтоном и европейскими столицами по вопросу энергетических санкций в своих интересах. С другой стороны, прямая угроза новых пошлин и наступательного вооружения для Украины свидетельствует о готовности администрации Трампа к дальнейшей эскалации, если Москва снова не примет предложенные условия. Для гас с вами это может означать сохранение экономических рисков, связанных с потенциальными новыми санкциями, и продолжение геополитической напряженности с акцентом на военную угрозу. Нападки же Трампа на европейских партнеров с требованием прекратить закупки энергоносителей у Москвы, если, конечно, они будут реализованы (чего ранее Трамп не делал), могут нанести ущерб экономическим интересам России, но в то же время демонстрируют недостаточную сплоченность Запада. Таким образом, текущий момент характеризуется высокой неопределенностью. Действия администрации Трампа направлены на силовое разрешение кризиса в пользу Украины, но методология – одностороннее давление и дистанцирование от союзников – ослабляет "коллективный Запад".

Задача российской дипломатии заключается в том, чтобы, избегая недооценки угроз, выявить и использовать открывающиеся возможности для деэскалации на условиях, учитывающих ключевые интересы безопасности страны. Итог этого противостояния определит не только судьбу украинского урегулирования, но и контуры новой, более многополярной и конкурентной международной системы, о наступлении которой отчасти и говорил в своём выступлении Гутерреш...