МИД России удивительно метко ответил на демарши Франции в отношении наших корреспондентов, лишив читателей Le Mond русофобских репортажей солдата информационной войны, лишь прикидывавшегося "борцом за правду"

На прошлой неделе в и без того натянутых отношениях России и макроновской Франции произошел очередной скандал. Париж несказанно возмутило решение нашего МИД не продлевать аккредитацию московскому корреспонденту Le Mond Бенжамену Кенелю. Тамошнее внешнеполитическое ведомство выступило с резким осуждением такого "недружественного шага", а редакция издания, назвав его "беспрецедентным", потребовала от российских властей "пересмотреть политику в отношении журналиста", да еще и письменно об этом отчитаться, направив официальную бумагу. Надо полагать, с извинениями. Мария Захарова объяснила пылким галлам, что мы всего лишь зеркально реагируем на отказ Парижа оформить визу корреспонденту "Комсомолки", и Смоленская не раз информировала коллег с Ке-д'Орсе, что их систематическое хамство в отношении наших журналистов не останется без ответа. Что же касается месье Кенеля, то ему просто не повезло – у француза как раз истекала аккредитация, вот ее и не продлили. И, по словам Марии Владимировны, никакой политики тут нет. Может, конечно, оно и так, но вышло, что с журналистом Le Mond наш МИД попал прямо в яблочко…

В своем гневном послании на Смоленскую площадь главред Le Mond Жером Феноглио не преминул напомнить, что корреспонденты французской газеты беспрерывно работали в России с 1957 года и "даже в самые напряженные моменты холодной войны Le Monde продолжала свою работу в Москве и других местах, проводя расследования и делая репортажи, чтобы рассказать и объяснить реальность и сложности этой страны".

Объяснения Захаровой месье Феноглио счел несостоятельными, ибо, как ему поведали во французском МИД, "предложенные Москвой кандидатуры не были журналистами, а являлись агентами российских спецслужб".

Выходит, французы заботились о национальной безопасности, не пуская к себе якобы прикрывшихся журналистскими корочками коллег Боширова и Петрова, а русские в отместку просто ткнули пальцем в беднягу Кенеля, выступившего в роли невинной жертвы.

Впрочем, такой ли уж невинной? Оставим за скобками вопрос о возможной связи Кенеля с французскими аналогами СВР, ФСБ и ГРУ, тут не пойман – не вор, обратим лишь внимание на его "журналистскую деятельность".

Создавая своему подчиненному образ "несправедливо дискриминированного", главред Феноглио особо подчеркивает, что Кенель проработал в России свыше 20 лет, правда, при этом оставляет за скобками тот факт, что с возглавляемым им изданием месье Бенжамен сотрудничает совсем недавно. До этого он писал для куда более умеренных Les Echos и La Croix, специализируясь в основном на экономике и культуре, став корреспондентом старательно следующей русофобской повесточке леволиберальной Le Mond уже после начала СВО.

Тут же былую взвешенность и даже некоторую симпатию к русским (пусть и с долей присущего обитателям "райского сада" снобизмом) с Кенеля как рукой сняло. С экономики и рассказов о наших традициях месье переключился на политику. Причем в своих публикациях не пытался скрывать своих симпатий к "непримиримым противникам кремлевского режима", широко их цитируя и всячески популяризируя.

И черт бы с ним, в конце концов, каждый имеет право на собственное мнение, однако из опусов Кенеля выходило, что в России вовсю зреет недовольство политикой Путина, от санкций Запада русские сильно страдают, продолжающаяся "агрессия против свободной Украины" вызывает растущее негодование в обществе, внесистемщиков и иноагентов из бывшей секты Навального поддерживают миллионы, но боятся сказать об этом открыто, опасаясь репрессий.

Именно такую крайне далекую от действительности картину жизни в России рисовал "ниучем нивиноватый" Рафик-Бенжамен для читателей Le Mond, среди которых хватает топов французской и европейской политики, формируя у них уверенность в том, что надо ещё немного надавить и подкинуть деньжат/вооружений бандеровцам, и Москва дрогнет, признав своё поражение.

Ярким примером подхода Кенеля к "объективному" освещению ситуации в России является опубликованный им в октябре по итогам поездки в Нижний Новгород репортаж, приуроченный к годовщине самоубийства местной эпатажной оппозиционной журналистки Ирины Славиной. В нем Кенель не пожалел мрачных красок для описания жизни в столице Поволжья, где всё пронизано страхом из-за "повсеместного присутствия спецслужб" и царит "массовая апатия".

Готовя материал, француз встречался со множеством людей и слышал от них самые разные оценки как Славиной, имевшей из своего скандального характера очень неоднозначную репутацию в журналистской среде региона, так и общественных настроений, в том числе по теме СВО. Знакомые из Нижнего, которые с ним общались, говорили, что Кенель обещал отразить всю палитру мнений, но по странному стечению обстоятельств в итоговой версии оказались представлены одни "противники режима", коих он щедро процитировал, назвав по именам лишь мужа и дочь Славиной, а остальных оставив анонимными.

Приведем лишь пару высказываний:

"… после смерти Ирины ситуация в России только ухудшилась. То, что она писала, сейчас никто не может повторить из-за репрессий. СМИ провластные. Остальные боятся. Ещё хуже, что никого больше не интересуют разоблачения лжи и коррупции. Повсюду царит равнодушие".

"Мы не должны забывать. Для большинства россиян Ирина – никто. Но для тех, кто надеется на лучшее будущее, она – символ, символ России после Путина".

И это при том, что большинство земляков вообще узнали о Славиной только после ее смерти, а сейчас о ней уже мало кто помнит. Какой уж тут символ…

Но Кенелю очень хотелось создать атмосферу страха, перемешанного с апатией и растущим недовольством, и в этом он вполне преуспел. Для создания иллюзии "объективности" в тексте упомянут отправившийся на СВО сын Славиной, но никаких симпатий у читателей он не вызывает, ибо "предал память матери и "те принципы, которым их учили с детства", польстившись на высокий заработок. Словами рассорившейся с братом дочери журналистки Кенель показывает, что настоящие патриоты России против войны, и их много не только в Нижнем, но и по всей стране.   

Это лишь один пример русофобского "творчества" для Le Mond "неполживого" журналиста Кенеля, коих в его портфолио за последние годы накопилось преизрядно.

Вполне возможно, что он просто добросовестно выполнял редакционные задания "дать побольше чернухи и грязи", но это француза нисколько не оправдывает. Среди его коллег хватает тех, кто честно пишет об увиденном в России, ценя свою репутацию выше, чем неполученный гонорар. В отличие от них, Кенель – не журналист, а солдат информационной войны, ведущейся против России. Как говорят там у них, à la guerre comme à la guerre…