Отправляя новый ледокол исследовать экологию Северного Ледовитого океана, Поднебесная рассчитывает в будущем принять участие в дележе "арктического пирога"   

16 июля государственное информагентство КНР "Синьхуа" сообщило, что введенный в эксплуатацию год назад китайский ледокол "Снежный дракон-2" (Xue Long-2) отправился из Шанхая в свой первый поход в Арктику. Официально заявленные цели экспедиции, организованной министерством природных ресурсов КНР и рассчитанной до конца сентября, лежат в научной плоскости – исследование экосистем и химического состава Северного Ледовитого океана, выявление источников его загрязнения и т.п. Как констатирует "Синьхуа", экспедиция позволит расширить научные знания об Арктике и будет способствовать выработке более эффективных мер реагирования на глобальное изменение климата. Однако параллельно в ходе плавания по арктическим водам "Снежный дракон-2", помимо научных, будет решать множество других задач, связанных с амбициозными планами Пекина в отношении этого региона. Предлагаем узнать, чем для Китая так интересна и важна географически далекая от Поднебесной Арктика?           

Хотя для введенного в эксплуатацию в июле 2019 года "Снежного дракона-2" нынешний поход в северные полярные широты – первый, он станет уже одиннадцатой научной экспедицией, осуществленной КНР в рамках национальной программы исследования Арктики. Предыдущие плавания в Заполярье китайские ученые совершали на построенном в 1993 году в Херсоне по заказу Пекина научно-исследовательском судне "Снежный дракон", которое ледоколом, строго говоря, не являлось. Несмотря на неоднократные модернизации, корабль не мог проходить через обширные ледовые массивы толще 0,8 метра, что серьезно ограничивало его возможности.     

Ввод в строй способного преодолевать льды толщиной до полутора метров "Снежного дракона-2" – первого настоящего ледокола под маркой Made in China – знаменует новый этап проникновения Китая в Арктику, преследующего самые разнообразные цели, среди которых научные исследования являются не самыми приоритетными, выполняя функцию легального прикрытия для других, более значимых…

Рис. 1 Китайский ледокол "Снежный дракон-2" (Xue Long-2)

В КНР ведут отсчет национальной арктической политики с 1925 года, когда Китайская Республика присоединилась к Шпицбергенскому трактату, устанавливавшему суверенитет Норвегии над одноименным архипелагом, но при этом предоставлявшему всем странам-подписантам право на эксплуатацию его ресурсов.

К сожалению, невозможно установить, кто именно надоумил пойти на этот шаг тогдашнего президента страны генерала Дуань Цижуя, но то, что этот человек обладал стратегическим мышлением и даром предвидения на десятилетия вперед не вызывает никакого сомнения: ведь в 1920-е Китаю, поделенному на зоны влияния перманентно враждующими военными кликами и сохранявшему единство лишь на карте, не было никакого дела до Арктики.

Такая ситуация сохранялась вплоть до 1980-х годов, когда благодаря преобразованиям Дэн Сяопина КНР смогла в основном решить наиболее животрепещущие внутренние проблемы и более-менее нормализовать отношения с соседями. С этого периода Пекин стал проявлять растущий интерес к Арктике, и за неполные сорок лет прошел путь, который у других держав занял более века.

Вот его основные вехи.

В 1986 году группа китайских ученых впервые побывала в Арктике на борту норвежского исследовательского судна.

В 1989 году в Шанхае создан Институт полярных исследований КНР, в функции которого входит организация научных экспедиций к Северному и Южному полюсу.

В 1994 году Китай стал обладателем собственного научно-исследовательского судна ледового класса (уже упоминавшегося "Снежного дракона").

В 1999 году "Снежный дракон" совершил первую научную экспедицию в Арктику (потом их будет еще девять, последняя состоялась в 2019 году).

В 2004 году КНР на правах участника Шпицбергенского трактата (вот когда пригодилось мудрое решение 80-летней давности неизвестного чиновника в аппарате милитариста Дуань Цижуя) открыла на архипелаге собственную научную станцию "Хуанхэ", что позволило китайцам вести исследования в регионе на постоянной основе.

В 2012 году "Снежный дракон" впервые прошел Северным морским путем (СМП), достигнув Исландии.

В 2013 году по СМП из Даляня в Европу прошел китайский контейнеровоз Yong Sheng, доказавший эффективность и выгоду этого маршрута для коммерческих перевозок по сравнению с плаванием через Суэцкий канал. В последующие годы его "подвиг" повторили еще несколько торговых судов под флагом КНР, одно из которых добралось даже до французского Руана.

В том же году Китай получил статус наблюдателя в Арктическом совете – созданной в 1996-м международной организации сотрудничества в Арктике, деятельность которой направлена на сохранение экологии и обеспечение устойчивого развития региона.

В 2017 году " Снежный дракон" совершил путешествие по северо-западному маршруту вдоль берегов Канады, являющемуся более короткой альтернативой плаванию через Панамский канал.

В 2018 году в Исландии открылась китайско-исландская арктическая обсерватория, ставшая вторым после станции на Шпицбергене стационарным объектом КНР в регионе.

До недавнего времени Китай заявлял о том, что его основные интересы в полярных широтах лежат в научной сфере. При этом проводимые китайскими учеными исследования носят и прикладной характер, результаты которых используются, например, в сельском хозяйстве. Так, специалисты Института полярных исследований КНР выдвинули гипотезу, согласно которой ускорение процесса таяния арктических льдов является причиной обрушившихся на Поднебесную наводнений, а также потепления и частых засух в северных провинциях страны. Кроме того, установлена взаимосвязь климатических процессов в Арктике и Тибете, уменьшение ледяной шапки которого в Пекине рассматривают как потенциальную угрозу продовольственной безопасности. Какое огромное значение ее обеспечение имеет для полуторамиллиардного Китая объяснять излишне.

     

Рис. 2 Эмблема китайских полярных экспедиций 

Однако научные исследования – далеко не единственное, что интересует китайцев в Арктике.  В январе 2018-го Госсовет КНР выпустил Белую книгу "Арктическая политика Китая", в которой были обозначены основные направления участия Пекина в освоении региона. Среди них – инвестиции в создание инфраструктуры морских путей, разработка минеральных и биологических ресурсов, развитие судоходства по СМП. Последний, названный "Ледовым шелковым путем", рассматривается как элемент активно продвигаемой Председателем Си Цзиньпином глобальной инициативы «Один пояс – один путь», предполагающей создание и развитие устойчивых морских и сухопутных транспортных коридоров между Азией и Европой.    

Из Белой книги "Арктическая политика Китая":
"Китай, обладающий капиталом, технологиями, рыночным потенциалом, необходимыми знаниями и опытом, может играть важную роль в расширении сети судоходных маршрутов в Арктике и содействии социально-экономическому развитию стран, расположенных вдоль этих маршрутов".

Однако если широкое использование СМП для перевозки грузов в Европу в силу сравнительно малого числа у Китая транспортных судов ледового класса пока отнесено на перспективу, то разработка богатейших природных ресурсов Арктики в интересах КНР уже вступила в практическую стадию. В частности, Китайская национальная нефтегазовая корпорация CNPC и Фонд Шелкового пути владеют почти 30% акций проекта "Ямал СПГ", предполагающего сжижение добываемого на Южно-Тамбейском месторождении на Ямале природного газа (оценочный объем свыше 920 млрд кубометров) и его доставку в строящийся морской порт Сабета, откуда он будет развозиться потребителям. КНР также вложила свыше 30 млрд долларов в разведку и добычу нефти в северных районах Канады. По расчетам Пекина, успешная реализация российских и канадских проектов позволит обеспечить растущие энергетические потребности китайской промышленности, быстро восстанавливающей объемы производства после коронавирусного спада.

Пользуясь особенностями датского законодательства, наделяющего Гренландию широкой автономией в области внешнеэкономических связей, Пекин, вопреки недовольству Копенгагена, договорился с местными властями об инвестициях в добычу на острове урана, меди и редкоземельных металлов.

Заключив с Исландией соглашение о свободной торговле, китайские власти обеспечили свое население рыбой и иными добываемыми островитянами морскими биоресурсами, предоставив Рейкьявику возможность пополнить бюджет на сотни миллионов долларов за счет их беспошлинной поставки на рынок Поднебесной.

Еще одним перспективным направлением китайской арктической политики является туризм. Уже сегодня каждый третий приезжающий полюбоваться северными красотами в заполярных широтах предъявляет местным пограничникам паспорт, на бордовой обложке которого красуется герб КНР. Для того, чтобы их число еще больше возросло, китайские компании неоднократно обращались к правительствам арктических государств с предложением купить у них немного земли по очень выгодным ценам, но неизменно получали отказ.

Кроме того, Пекин уже объявил о начале постройки нового, еще более мощного ледокола "Снежный дракон-3", который, как ожидается, будет спущен на воду в 2023 году. Так что скоро вид плывущих через арктические льды судов под флагом КНР станет привычным.

Активность Китая в Арктике вызывает серьезные опасения у США, Норвегии и Дании, власти которых по мере сил препятствуют реализации китайских проектов в регионе. Однако, зная упорство и целеустремленность жителей Поднебесной, как никто в мире умеющих терпеливо ждать и играть вдолгую, можно быть уверенными, что рано или поздно они своего добьются. И в этом им будет способствовать объективная потребность арктических государств во внешних инвестициях для развития собственной заполярной инфраструктуры и экономических проектов, обострившаяся на фоне пандемии COVID-19. При этом нетрудно заметить, что договариваться Китай предпочитает на двусторонней основе, без вовлечения в процесс как международных организаций, вроде Арктического совета, так и третьих стран.

Другое дело, что как бы ни старался Китай, стать арктической державой ему не дано. Причина – география, против которой бессильны и деньги, и стратегическое мышление, и легендарное китайское терпение.