Документальный сюжет для психологической драмы
Всё-таки надо сказать пару слов (ласковых) нашим киношникам по поводу сериала "Демон революции". И дело не в том, что в этом сериале "демоном революции" оказался не Лев Давидович Бронштейн (Троцкий), а Израиль Лазаревич Гельфанд (Парвус). Хотя сей факт многих сведущих людей удивил, - прозвище "демон революции" закрепилось все-таки за первым персонажем. Нет, дело всё-таки в другом. Если уж решили снимать кино про столь неоднозначного и малоизвестного персонажа, то не худо было бы придерживаться той фактуры, которая есть, и не лепить из пройдохи и мошенника (причём, в самом что ни на есть буквально-уголовном смысле) очередного "демона".
Родился Александр Парвус (Израиль Гельфанд) в 1867 году в Минской губернии и по молодости лет в террористической деятельности "Народной Воли" участия принять не успел; в момент убийства Александра II ему еще не исполнилось и 14 лет. Но стоять в стороне от революционного движения пылкий еврейский юноша не мог, и в 1885 году, выехав на учебу в Швейцарию, примкнул там к плехановской группе "Освобождение труда", а перебравшись в Германию, в 1891 году вступил в СДПГ… которой, впрочем, остался недоволен – слишком смирными и умеренными были тамошние социалисты.
Прославился Парвус в те годы тем, что став в 1897 году редактором "Саксонской рабочей газеты", сделал издание до крайности радикальным. Он не только резко критиковал капитализм (это было бы ещё туда-сюда), но и ругался с основоположником ревизионизма Эдуардом Бернштейном.
Такую наглость германские эсдеки долго терпеть не стали, и уже в 1898 году Парвус был выслан из Саксонии в Баварию, где эмигранты из России собирались создавать социал-демократическую партию и издавать "Искру". Журналистские таланты Парвуса тут пришлись к месту. Он подружился с Лениным и Троцким, написал несколько статей для "Искры" и приобрёл репутацию проницательного теоретика, поскольку ещё в 1895 году предсказал войну между Россией и Японией. А когда война действительно началась, предрёк поражение России и революцию.
С репутацией "пророка революции" Парвус в октябре 1905 года по подложным документам приехал в Петербург, где вместе с Троцким развил бурную деятельность в Петросовете и даже в течение десяти дней был его председателем. В 1906 году Парвус был приговорён к трём годам ссылки в Туруханском крае, но до места наказания не доехал, поскольку по дороге сбежал, и через Петербург, Финляндию и Швецию вернулся в Германию.
Однако на этом революционная карьера Парвуса и завершилась, причём, самым неожиданным образом. Будучи знакомцем Максима Горького, Парвус взялся за рекламу его произведений, и особенно за постановку пьесы "На дне". События в России были у всех на слуху, пьеса "революционного писателя" шла на ура, сборы были хороши… В общем, на постановке Парвус заработал около 100 тысяч рублей – сумму, по тем временам, огромную.
Так вот, по революционным понятиям эти деньги надо было разделить на три равные части: треть – Парвусу, треть – Горькому, треть — партии. Но юридически это оформлено не было, и товарищ Парвус решил все оставить себе, то есть "кинуть" и Горького, и партию.
Проверни Парвус такой фокус с эсерами – его бы, скорее всего, просто пристрелили. Но в среде эсдеков нравы были помягче, и кончилось дело тем, что третейский партийный суд из Августа Бебеля, Карла Каутского и Клары Цеткин постановил Парвуса из СДПГ и РСДРП исключить. Скандал был большой, но им всё и ограничилось. Парвус с прикарманенными деньгами перебрался в Константинополь, где как раз в 1908 году приключилась младотурецкая революция. Там он нашел подход к новым правителям Турции и закрутил "консалтинговый" бизнес, используя ранее заведённые знакомства для осуществления разного рода сомнительных сделок.
Несмотря на то, что Парвус продолжал писать бойкие статьи про империализм и перспективы революционного движения в странах Востока, "своим" его уже не считал никто – ни левые, ни правые. Израиль Лазаревич стал, как бы сейчас сказали, "нерукопожатен".
Ситуация несколько изменилась с началом Первой мировой войны. Парвус, по привычке, открыл в нейтральной Дании торговую фирму, которая занималась закупками в Америке всякого-разного дефицитного сырья с последующей перепродажей оного в Германию по двойным-тройным ценам. Что характерно, в 1915 году Парвус организовал в Копенгагене "Институт по изучению причин и последствий мировой войны", набрав на работу в нем немало русских эмигрантов, которым с началом войны пришлось бежать из Германии, но и в Россию возвращаться было нельзя. По всей видимости, Парвусу (уже "господину") просто нравилось выступать в роли босса-работодателя в отношении "товарищей", совсем недавно воротивших от него нос.
Это, кстати, уже неплохой сюжет для психологической драмы: разбогатевший экс-революционер тешит свои комплексы, но при этом не перестаёт завидовать тем, кого он вроде бы превзошёл и унизил... К этому стоит добавить, что предчувствие скорых революционных потрясений Парвуса не покидало, и в сентябре 1915 года он начал издавать в Германии журнал "Колокол", в котором проповедовал союз "вооруженного немецкого и революционного русского пролетариата". Ну, и заодно предложил свои услуги германскому генеральному штабу: мол, знаю, как устроить в России революцию в 1916 году, дайте только денег.
Денег Парвус просил много – 20 миллионов марок, но получил только 2 миллиона, да и за них отчитаться не смог, поскольку намеченная на начало 1916 года революция в России не состоялась. Чтобы как-то отовраться, Парвус сообщил немцам о том, что-де его агенты в России считают необходимым отложить восстание на будущее. Имена этих "агентов Парвуса" так и остались неизвестны, но зато в кино про "Демона революции" появилась совершенно феерическая сцена, в которой Парвус этой "неудавшейся революцией" руководит по телеграфу. Перед таким густым бредом даже несуразная "Матильда" кажется образцом исторической достоверности…
Собственно, на этом политическая биография Парвуса и закончилась. Когда в России через год и в самом деле произошла революция, от его затей и гешефтов все просто шарахались; особенно это относилось к Ленину, который прекрасно понимал, что даже оказаться рядом с Парвусом – это испортить себе репутацию.
От его услуг большевики категорически отказались при организации "поездки в пломбированном вагоне", Ленин категорически отказался с ним встречаться и в нейтральной Швеции… После Циммервальдской конференции, прошедшей в 1915 году, Ленин вообще с Парвусом не контактировал, но какое дело до того современным киношникам…
В общем, революционный поезд ушёл, в буквальном смысле слова без Парвуса. Бывшие сотрудники его "института" стали народными комиссарами, давний знакомец Иоффе – первым советским послом в Германии (ещё кайзеровской), и никто не хотел иметь с ним никаких дел.
После Ноябрьской революции 1918 года в Германии Парвус отошёл от политики, хотя и продолжал давать большие суммы социал-демократическим издательствам. Злые языки утверждают, что сам он отзывался об этой благотворительности саркастически: "Я подобен Мидасу наоборот – золото, которое я раздаю, становится навозом".
А когда в декабре 1924 года он умер от инсульта, никаких следов его некогда многомиллионного состояния не обнаружилось.
Тоже ничего себе сюжет для фильма…
