"Отцы и дети": китайское прочтение (Часть 1)
Назначение сына секретаря Совета безопасности Николая Патрушева Дмитрия федеральным министром сельского хозяйства послужило поводом для активизации дискуссии о семейственности в российской власти. Журналисты тут же припомнили, что видные посты в госкорпорациях занимают отпрыски Дмитрия Рогозина, Сергея Иванова, Сергея Кириенко, Михаила Фрадкова и других бывших и действующих высокопоставленных чиновников. С обывательской точки зрения, продвижение родственников влиятельных людей на руководящие должности – явление порицаемое.
Однако это проявление простой человеческой зависти. Вряд ли кто-нибудь, получив достаточное влияние и полномочия, не употребит их на то, чтобы помочь родной кровиночке "встать на ноги". Естественно, легче и проще это сделать в той сфере, где трудится сам заботливый родитель. Так дети врачей становятся врачами, военных – военными, актёров – актёрами. Существование таких династий ни у кого вопросов не вызывает; так чем же чиновники хуже? Тоже ведь своего рода профессия.
Семейственность в политике и бизнесе широко распространена во всём мире, и Россия в этом дело вовсе не является мировым лидером. Так, в Соединенных Штатах назначение членов семьи на высокие должности – явление не редкое. Самый свежий пример – Джаред Кушнер, работающий советником у своего тестя Дональда Трампа. А в 1960-е Роберт Кеннеди был генеральным прокурором в администрации своего брата Джона.
Случается, что дети первых лиц государств занимают место родителей. Сын второго президента США Джона Адамса Джон Куинси сам стал шестым президентом. Та же история приключилась с отцом и сыном Бушами. Дочь первого премьер-министра независимой Индии Джавахарлала Неру Индира Ганди также руководила правительством, а после её гибели от рук телохранителей-сикхов премьером стал её сын Раджив (тоже, кстати, убитый).
Папа подвергшейся в прошлом году импичменту президента Южной Кореи Пак Кын Хе генерал Пак Чон Хи руководил страной в 1960-1970-х. В разное время правительство Пакистана возглавляли Зульфикар Али Бхутто (отец) и Беназир Бхутто (дочь). Родитель нынешнего премьер-министра Канады Джастина Трюдо Пьер Эллиот занимал этот пост более пятнадцати лет (правда, с перерывом). И подобных примеров можно наковырять в Интернете не один десяток. Как говорится, "Гугл" желающим в помощь.
Если уж подобное возможно в государствах, считающихся вполне демократическими, то для авторитарных режимов передача власти по наследству всегда была явлением распространённым. Кому ещё, как не родному сынуле или младшему брату, "отец нации" может передать свои неограниченные полномочия, не опасаясь, что после смерти все установленные ему при жизни памятники будут безжалостно снесены, "культ личности" осуждён, а "свершения на благо страны и народа" преданы забвению. В качестве примеров тут и Куба, и Азербайджан, и Сирия, и, конечно же, Северная Корея – куда же нынче без неё. Поговаривают, что число "наследственных демократий" со временем могут пополнить Казахстан и Белоруссия…
Правда, преемнику не всегда удается усидеть на вершине властной пирамиды вследствие переворота, революции или ещё по какой-то причине. Такая неприятность случилась, например, с кланами Сомосы в Никарагуа, Батисты на Гаити, братьями Трухильо в Доминикане. Там имена этих бывших правителей люди сейчас вспоминают только с проклятиями.
Впрочем, новейшая история человечества знает, как минимум, один пример, когда сын потерял доставшуюся ему от отца-диктатора власть, однако, несмотря на это, считается на родине – в Китае – национальным героем.
Звали этого человека Чжан Сюэлян. 3 июня благодарные и ничего не забывающие обитатели Поднебесной отметили 117-ю (или 120-ю, это как считать) годовщину со дня его рождения…
После Синьхайской революции 1911 года, свергшей маньчжурскую династию Цин, Китай стал республикой. Однако в конфуцианской стране, никогда не знавшей иной формы правления, кроме монархии, вирус демократии, занесённый из Европы создателем партии Гоминьдан доктором Сунь Ятсеном, не прижился.
Поддержавшие антиманьчжурское движение силовики быстро оттеснили на задний план красиво рассуждавших о свободе и равенстве, но не обладавших реальной военной силой гражданских политиков, и принялись азартно делить власть. Некоторые генералы видели в революции возможность основать собственную династию, как уже не раз бывало в китайской истории. Такую попытку предпринял вожак бэйянских милитаристов Юань Шикай, объявивший себя в 1915 году императором. Однако он не встретил понимания у коллег, был вынужден отречься от самоприсвоенного титула и от огорчения умер. После этого страна, сохранявшаяся целостность только на карте, распалась на множество удельных княжеств, где верховодили генералы, опиравшиеся на собственные армии. Для расширения "кормовой базы" они непрерывно воевали друг с другом, стремясь увеличить свои владения.
В результате этого дарвиновского отбора на северо-востоке страны, в Маньчжурии, передавив всех соперников, утвердился генерал Чжан Цзолинь. Этот сын бедного арендатора, до конца жизни не научившийся толком читать и писать, сумел подняться к вершинам власти из самых народных низов за счёт стальной воли, природного ума и хорошо развитой интуиции. В юности он пас свиней, потом стал ветеринаром, работал на железной дороге. К тридцати годам, поняв, что так в люди не выбиться, подался в хунхузы, вступив в одну из банд, орудовавших в зоне КВЖД, где быстро выбился в вожаки.
Будущий диктатор Маньчжурии быстро смекнул, что без надёжной "крыши" он рискует повторить печальную судьбу других разбойников, кости которых тлели вдоль магистрали, и наладил отношения с японцами, которые, готовясь к столкновению с Россией, снабдили его оружием и деньгами.
В годы войны отряд Чжан Цзолиня совершил несколько удачных диверсий в тылу армии Куропаткина, не понеся серьёзных потерь. В благодарность за услуги одержавшие победу японцы "посоветовали" китайским товарищам укрепить национальную армию этим перспективным кадром. Менее, чем за десять лет, Чжан Цзолинь дослужился до генерала, а после того, как в 1918-м немощное центральное правительство признало его "смотрящим" над Маньчжурией, присвоил себе звание маршала и провозгласил автономию подконтрольных ему провинций.
