В 1945-м венгры воспринимали приход Красной Армии не как освобождение, а как своё поражение. Поэтому и медаль нашим воинам давали "За взятие Будапешта", как за покорение Берлина и Кенигсберга
Сегодня и в России, и на Западе Венгрия считается едва ли не самой лояльной нам страной ЕС и НАТО. Премьер Виктор Орбан, глава МИД Петер Сийярто и другие высокопоставленные венгерские руководители регулярно заявляют о необходимости диалога и прекращении конфронтации с Москвой, являя пример разумного подхода к выстраиванию отношений с Россией на фоне беснования правящих в "райском саду" русофобов во главе с фон дер Ляйен. Видно, что венгерские политики, в отличие от своих европейских коллег, сделали правильные выводы из опыта конфронтации с русскими в годы Второй мировой войны, завершившегося для мадьяр весьма печально. Однако так же, как Орбан и Сийярто, считающие, что лучше не ворошить прошлое, в Венгрии думают не все. Сегодня, 11 февраля, в стране по инициативе ультра-правой националистической группировки "Кровь и честь Венгрии" состоится так называемый кросс-тур "Прорыв", приуроченный к 80-летию попытки салашистов и их немецких союзников вырваться из окруженного Красной Армией Будапешта. Что ж, давайте вспомним, что это было за событие, что к нему привело, и было ли там что-то героическое, чем венграм стоит гордиться…
Пожалуй, исчерпывающую оценку сегодняшней акции венгерских неонацистов дали их же сограждане из антифашистского движения:
"Нацистская мифология нуждается в героических событиях, причем настолько, что если под рукой нет реальных событий, то их пытаются создать. Таким образом, будет создана "память о героях" операции, закончившейся полным провалом в военном отношении".
Лучше и не скажешь. Но что же произошло 11 февраля 1945 года?
К концу декабря 1944-го после упорнейших кровопролитных боев нашим войскам удалось окружить венгерскую столицу, где оказались заперты 188 тысяч гитлеровцев и местных фашистов. Части вермахта и СС неоднократно предпринимали попытки деблокировать Будапешт, но все они оказались тщетными.
Дальнейшее удержание города было безнадежным – запасы продовольствия иссякли, заканчивались боеприпасы, гарнизон нес большие потери. Осознав это, отвечавший за оборону Будапешта обергруппенфюрер СС Карл Пфеффер-Вильденбрух отдал войскам приказ прорываться, одновременно распорядившись уничтожить все рации, чтобы "не услышать" команду из Берлина "драться до последнего".
Толком операцию никто не готовил. Она сразу приняла хаотический характер, проходя под убийственным огнем советской артиллерии. Воспоминания немцев и венгров, которым посчастливилось выжить, помогают представить, что там творилось.
Обершарфюрер СС Вилли Град:
"Кругом огонь. Времени на раздумье совсем не остается. Страх и мужество уступают место слепому желанию выжить. Передо мной встает горящий танк. Значит, впереди находится орудие, которое ведет огонь по этой человеческой массе. Оно бьет прямой наводкой. Подобно леммингам, сталкивающим друг друга в море, толпа рвется вперед. Никакой дисциплины, никакого рационального поведения. Только вера в свою судьбу".
Капитан вермахта Гельмут Фридрих:
"… это было удручающей попыткой к бегству, животным порывом спасти свою жизнь, актом отчаяния. На тот момент солдаты повиновались только инстинкту самосохранения. Никто не обращал внимания, что происходит в стороне… Каждый ревет "вперед"! Справа и слева люди также одержимы желанием как можно скорее прорвать кольцо окружения. Они ведут себя как скоты, толкаются локтями, шагают по трупам, пинают раненых".
Венгерский офицер Алайош Вайда:
"То, что я там увидел, не умещалось в моей голове. Площадь была освещена бесконечным количеством разрывов и выстрелов, прожекторов и ракет. Казалось, настал день. Трассирующие пули летали со всех сторон. Гранаты взрывались то тут, то там. Не будет преувеличением, если я скажу, что мне пришлось пробираться по горам трупов".
Несмотря на огромные потери, часть гарнизона сумела выбраться из Будапешта. Чтобы тут же попасть под новые удары советских танков и артиллерии. Добраться до своих удалось немногим.
Отдавший приказ на прорыв Пфеффер-Вильденбрух решил не искушать судьбу вместе с подчиненными и попытался скрыться из города в одиночку через канализационную трубу, но был пойман нашими воинами.
При этом команду вырываться из Будапешта довели далеко не до всех: в отдельных кварталах немцы и салашисты продолжали упорно сопротивляться. Об эвакуации раненых тоже никто не позаботился, их бросили на произвол судьбы. Вот как описывал ситуацию в одном из госпиталей во время прорыва венгерский офицер Аладр Конкой-Теге:
"Смрад был ужасный. Он перебивал любые запахи, распространялся даже по коридорам. Свет карманных фонариков вырывал из темноты ужасные картины. По обеим сторонам тоннеля длинными рядами на деревянных помостах лежали раненые. Многим приходилось довольствоваться голым бетоном… Почти у всех кровавые загноившиеся раны. У кого-то были открытые переломы… Раненые едва могли передвигаться. Они лежали в собственных выделениях, ослабленные и беспомощные… Повсюду слышались стоны, причитания, молитвы, обрывки немецких ругательств… Этажи госпиталя весьма напоминали круги ада, описанного итальянским поэтом".
13 февраля последние очаги сопротивления в Будапеште были подавлены. Сражение за венгерскую столицу завершилось бесславным уничтожением засевшей здесь группировки, и кажется странным желание отметить столь сомнительный "юбилей" кросс-туром.
Но надо учесть, что Венгрия в годы Великой Отечественной была самой надежной союзницей Гитлера. Мадьяры отличались высокой боеспособностью и готовностью сражаться против русских даже в то время, когда крах Третьего рейха был предрешен и всем очевиден.
Осенью 1944-го венгры не последовали примеру румын, финнов и болгар, повернувших оружие против немцев, а, наоборот, сплотились с ними еще теснее, установив у себя фашистскую диктатуру Ференца Салаши, который поклялся в верности фюреру и объявил тотальную мобилизацию всех мужчин от 12 до 70 лет (чем не пример для Зеленского). И дрались венгры отчаянно, несмотря на бессмысленность.
Из воспоминаний участника боев за Будапешт Ильи Марьясина:
"В Будапеште наш 700-й ГАП понес серьезные потери. Солдаты погибали не только от бомбежек и артобстрелов. Из окон и подвалов нам постоянно в спину стреляли венгры-"салашисты". Венгры воевали против нас так же стойко и мужественно, как и немцы, если даже не лучше них".
Как "сущих зверей" характеризовали венгров многие другие наши ветераны, которым пришлось с ними столкнуться в боях. А про жестокость мадьярских гонведов к пленным и мирному советскому населению на оккупированных территориях до сих пор сохранилась память в Воронежской области, где они особо "отличились".
Поэтому медаль, которой награждали участников сражения в Будапеште, называлась не "За освобождение", как в случаях Варшавы, Белграда и Праги, а "За взятие" по аналогии с Берлином и Кенигсбергом. Тогда, в начале 1945-го, многие венгры воспринимали происходящее с их страной не как освобождение, а как поражение, что создало питательную почву для попытки антисоветского путча в 1956-м, в которой самое деятельное участие приняли недобитые салашисты.
Судя по тому, что сегодня в стране находятся желающие отправиться в кросс-тур в память о бесславном прорыве 80-летней давности, те уроки им впрок не пошли. И остается лишь надеяться, что тех, кто разделяет трезвые подходы Орбана к собственной истории, в Венгрии намного больше, чем продолжающих грезить о несбыточном реванше над Россией…
См. также:
