Из эксклюзивного цикла "Маленькие комедии Третьего рейха"
Геринга не любили. Но сказать, что не любил никто, не могу. Любила первая жена Карин. Ещё любила дочка Эдда. А друзей у Геринга – настоящих, верных – не было. Но были враги. И немало. Но намного больше было мелких недоброжелателей. И обитала эта "популяция" в непосредственной близости с "телом": в его доме, в его приёмных, в его замках и охотничьих "домиках". Гнездилась среди адъютантов, секретарей, семейной прислуги, технического персонала…
"Арийская власть" всех арийцев объявила равными. Достойными арийской идеи, арийского смысла и арийского будущего. А Геринг на людях играл в одну игру, а дома и в штабе вёл себя, как вельможа. За это он расплачивался, и не раз. Партийцы писали письма с жалобами на барские замашки рейхсмаршала. Товарищи по партии пытались его образумить, уговаривали, увещевали…
Геринг критики не принимал. Объяснял свое поведение так: "Монархи, принцы и дипломаты привыкли к тому, что даю им я. Я несу на себе эту партийную обязанность. Кто-то другой согласен взять её на себя? Берите. Я буду рад. Лично мне нужно два сухаря в день… я только здоровее стану…"
И вот однажды произошло следующее. Представьте себе роскошный кабинет Геринга в его гигантской квартире в Берлине, где он принимал всю мировую политическую элиту – от советского Молотова до королей и принцев крови.
Кстати, Вячеслав Михайлович в гигантском кабинете Геринга ни разу не присел, вынуждая стоять и хозяина кабинета. Но расслабленные европейские монархи и принцы, конечно, такого напряжения не ведали и вальяжно разваливались на роскошных диванах, спокойно садились в кресла стиля рококо…
Однако главное – кресло самого хозяина. Оно было выставлено на аукционе в Париже, в 1921 году семьей Кшесинских, и когда-то принадлежало русской императрице, племяннице Петра Первого Анне Иоанновне. Анна была дамой грузной и нездоровой, и кресло ей делали на заказ. Она даже возила его с собой по разным дворцам.
Агенты Геринга купили это кресло для преемника фюрера на аукционе. И никто, повторяю, не смел посягнуть своей пятой точкой на "трон" преемника фюрера. Но "никто" – всегда относительное. Как-то заехал к рейхсмаршалу по делам глава Трудового фронта и начальник организационного отдела НСДАП Роберт Лей. Это был персонаж, которому и на самого фюрера было наплевать при случае, а уж на Германа-то в первую очередь. Лея, конечно, никто не посмел бы предупредить, что вот, де, есть кресло хозяина, эксклюзивное, а посему не плюхайся в него.
Так он вошел и плюхнулся… и через пару секунд оказался пятой точкой на полу. Даже не успев подстраховаться рукой.
Это вообще-то очень больно.
Геринг даже не сразу понял, что произошло. Лей был шутник и интриган, и вообще мог учудить такое, что нормальному человеку и не приснится. И вот… лежит на полу и корчится от боли. Геринг поначалу растерялся. Потом испугался так, что не смог вспомнить позже ничего, что делал: бегал вокруг Лея, орал на всех, сидел на корточках около соратника, предлагая приложить лёд. Прибежала жена Эмма, сначала тоже ничего не поняла. Но сразу дала Лею обезболивающее – чисто по-женски, видимо, пожалела.
Чуть позже, рассмотрев обломки, обнаружили аккуратно подпиленные кем-то задние ножки кресла.
Когда Роберт Лей уезжал из резиденции рейхсмаршала, то кряхтел и матерился. На это Геринг заявил, что он всё понял, что месть будет страшной, что это покушение на него, преемника фюрера, и что за такое кто-то "кровью умоется".
- Заткни фонтан! - сказал ему на это Лей. - Остынь и сделай так, чтобы об этом узнало как можно меньше людей (это примерный текст, т.к. подлинный состоял в основном из нецензурных выражений.
- Как? Почему? - бесновался Геринг. - Это же покушение на меня, преемника фюрера!
- Дурак! - ответил Лей, - Это покушение не на преемника фюрера, а на его задницу. Ты разницу понимаешь?
Геринг остыл не сразу. Звонил Гиммлеру, Гитлеру, Гессу, требовал расследования. Гитлер промолчал. Гесс последовал примеру Гитлера.
Не знаю, что понял в этой истории Генрих Гиммлер. Но происшествие в доме Геринга с "травмой спины вождя Трудового фронта доктора Роберта Лея" приказал дать в прессе "максимально сдержанно".
