Помимо чисто репрессивных мер по отношению к "москвафилам", австрийские спецслужбы старались внедрить в народную среду идеи украинского национализма. Вскоре появились и ячейки организации украинских националистов (ОУН). Они были хорошо организованы, подготовлены и не имели недостатка в средствах. В современной польской историографии пишут о том, что оуновцы получали поддержку от Веймарской республики. Впрочем, это выглядит не слишком убедительно.

Ослабленной поражением, революцией, экономическим кризисом и чудовищной инфляцией Германии было не до организации террористического подполья в польском захолустье. Куда более убедительной выглядит версия, что ОУН была создана при участии или при попустительстве польской контрразведки, которая таким образом пыталась противодействовать просоветским настроениям в среде украинцев (германский "след" использовался исключительно для маскировки). Кроме того, террор, практикуемый националистами, был куда менее опасен для оккупантов, чем всенародное сопротивление, и развязывал им руки для репрессий против украинской интеллигенции и духовенства, в которых они видели главную опасность. "Атентаты" (террористические акты) националистов были направлены не только против польских чиновников и полицейских. Ещё чаще от их рук гибли украинские "русофилы" и коммунисты.

Иными словами, украинские националисты действовали скорее в интересах польских спецслужб, чем им во вред. Их провокации полностью развязали руки дефензиве и жандармерии.

С 1930 года поляки перешли к массовому террору против населения "Восточных Кресов", называемым "пацификацией", то есть "умиротворением" или усмирением. В июне-июле 1932 года произошло просоветское Лисское восстание против трудовой повинности, в котором приняли участие около 30 тысяч крестьян Лисского, Добромильского, Сокальского и Турковского уездов.

Польское правительство послало на его подавление части регулярной армии. Закрывались украинские культурные организации и учреждения, кооперативы, осуществлялись массовые аресты. Впрочем, расстрелов и виселиц было ещё не очень много. Поляки не столько убивали, сколько издевались и унижали. Порки, изнасилования и грабежи стали инструментами первых "пацификаций". Излюбленным развлечением польских уланов было ставить украинцев на колени и заставлять петь польский гимн "Ещче Польска не сгинела", целовать как икону портрет Пилсудского и проклинать СССР. Террор польских властей даже вызвал беспокойство Лиги Наций, под нажимом которой Варшава была вынуждена пойти на некоторое снижение уровня репрессий.

Однако, как по заказу, ОУН развернула новую волну террора, поджигая фольварки "осадников", нападая на полицейских, почтовые и банковские учреждения. Эти действия развязали польским властям руки, и "пацификация" обрушилась на захваченный край с новой силой. Отрядами жандармов и кавалерии были заняты 800 украинских сёл.

Разгонялись ячейки украинских общин, православные и униатские приходы, разрушались читальни, конфисковывалось имущество, продукты, физически расправлялись с теми, кто протестовал. Было арестовано и брошено в концлагерь Берёза Картузская свыше двух тысяч украинцев, преимущественно студентов и молодых крестьян. Созданный в 1934 году лагерь предназначался для содержания просоветски настроенных западных украинцев и всех тех, кто выражал недовольство польским оккупационным режимом.

В 1938 году польский террор против украинского населения достиг максимального накала. Были закрыты или переданы католикам свыше 300 православных и униатских церквей. Систематически обновлялись списки запрещённых украинских книг, альманахов, календарей и других изданий, выходивших как в Галиции, так и за её пределами. Официальная власть взяла курс на ликвидацию украинской школы. "Нет никакого украинского народа, - заявлял министр образования польского правительства Грабский. -  Украинский народ – это выдумка коммунистов с пропагандистской целью".

За 25 лет украинский вопрос планировалось полностью решить. Однако в 1939 году древние русские земли были освобождены от поляков. Вплоть до оккупации Западной Украины нацистами ОУН, при всех её значительных ресурсах (с середины 1930-х, её взяли на содержание ещё и спецслужбы Третьего рейха), не пользовалась народной поддержкой. Большинство украинцев рассматривали её как банду провокаторов. И вот, взращенный и укрепившийся в результате оперативных игр польской дефензивы монстр украинского национализма оборотился против поляков.