Антрополог из университета Индианы Кэтрин Грабер нашла жертв "российского институционального расизма". Ими оказались буряты

Возникшее в конце мая после гибели Джорджа Флойда движение Black Lives Matter стало фактором, оказавшим заметное влияние на общественно-политическую ситуацию в США в контексте идущей в стране предвыборной кампании. Казалось бы, это исключительно американская история, с которой сами Штаты и должны разбираться. Но США в полном соответствии с лежащей в основе их внешней политики мессианской доктриной проявили подлинное "мировое лидерство", превратив BLM из чисто внутренней проблемы в глобальную. Усилиями американских политтехнологов и СМИ покаяния за угнетение на расовой почве и связанные с ними массовые беспорядки стали новым мейнстримом и маркером принадлежности к "миру свободы и демократии", служащим США инструментом влияния на ситуацию в третьих странах. Но что делать, если в каком-то государстве, представляющем угрозу интересам Вашингтона, расовых проблем не существует? Их надо придумать и начать внедрять с опорой на науку. Как это делается, наглядно продемонстрировали американские ученые на примере России и бурятского народа…

Историческая особенность Соединенных Штатов состоит в том, что они, столкнувшись с какой-нибудь проблемой, спешат как можно скорее "поделиться" ею со всем остальным миром. Так было при пандемии "испанки", зародившейся именно в Штатах, в ходе Великой депрессии, начало которой положил биржевой крах в США, во времена "холодной войны", когда американцы втянули полмира в противостояние "красной угрозе". Из более свежих примеров можно привести ситуацию с энергетическим проектом "Северный поток – 2", который выгоден всем, кроме американских производителей сланцевого газа, но бороться с ним Вашингтон мобилизовал всех своих европейских сателлитов.

Схожая ситуация произошла и с явлением BLM, возникшим как следствие социальной и миграционной политики властей США, лишающей афроамериканцев стимулов к развитию и отказу от криминала. Однако признать это Штаты не способны, их задача состоит в том, чтобы представить свою внутреннюю проблему всеобщей. И вот уже демонстрации под лозунгами BLM с призывами преклонить колени и покаяться перед всеми обиженными и "недопредставленными", сносом памятников "колонизаторам" и сопровождающими все это столкновениями с силами правопорядка и "сторонниками белого превосходства" охватывают едва ли не все страны, большинство населения которых составляют европеоиды.

То, что в их списке нет России представляется американцам явной несправедливостью: ведь Россия – страна многонациональная, и отсутствие в ней видимых расовых проблем явочным порядком опровергает тезис об их всеобщем характере. И здесь на помощь американским политтехнологам пришли американские ученые, взявшиеся доказать, что если суслика не видно, это вовсе не означает, что его нет.

Издаваемый Корнеллским университетом – одним из наиболее известных и авторитетных вузов США – журнал Cornell University Press опубликовал статью с вызывающим заголовком "Расовая политика в путинской России". Ее автор Кэтрин Грабер является доцентом кафедры антропологии и исследований Центральной Азии Университета Индианы.    

Грабер сразу безапелляционно заявляет, что BLM – глобальное явление, зародившееся далеко за пределами США. Его возникновение возлагает на научную общественность задачу разобраться, как расизм функционирует в различных обществах.

Автора искренне возмущает, что в России, в отличие от других стран, движение BLM "не вызвало широких сочувственных протестов" или хотя бы попыток провести ревизию "собственных расовых отношений", а российские СМИ представляли столкновения и беспорядки под лозунгами расового равноправия в США как исключительно внутреннюю американскую проблему, не имеющую отношения к их стране.

Причину такого отношения Грабер видит в наследии эпохи "холодной войны", когда советская пропаганда спекулировала на расовых проблемах на Западе и в особенности в США, подчеркивая их полное отсутствие в СССР. Американский антрополог констатирует, что национальная политика в Союзе была направлена "на смешение, а не на сегрегацию" и поощряла обширную внутреннюю миграцию. Утверждалось, что коренные народы были освобождены от имперского колониализма Октябрьской революцией, поэтому нацменьшинства в СССР не могли быть "колониальными подданными".

По мнению Грабер, этот устойчивый стереотип доминирует и в современной России. Ученая дама задается вопросом, означает ли это, что русского расизма не существует, и тут же дает на него отрицательный ответ. Американка уверена, что расизм в России не только есть, но и носит глубокий институциональный характер.

Притесняемыми и угнетаемыми "российскими неграми" Грабер объявляет трудовых мигрантов из Центральной Азии и Закавказья, а также представителей "многих этнолингвистических меньшинств России". Из всего этого этнического многообразия на роль наиболее пострадавших от расизма американка выбрала бурят. Объяснение простое – именно этот народ Грабер изучала с 2005 года во время работы над своей книгой Mixed Messages: Mediating Native Belonging in Asian Russia (что-то вроде "Смешанные послания: осознание национальной принадлежности в Азиатской части России"), которую она попутно рекламирует.

Отчего же несчастные буряты страдают больше всего? Оказывается, они воспринимаются в России одновременно как "экзотические азиаты" и как некое промежуточное звено между русскими и обитателями "еще более дикого Востока". При этом буряты сталкиваются с "невыполнимыми ожиданиями". Их базовым чаянием якобы является то, чтобы местные институты, в первую очередь СМИ, продвигали национальную культуру и язык, однако они эту задачу не выполняют, фактически занимаясь ассимиляцией этноса. Это, по мнению Грабер, является проявлением расизма.  

Если верить американке, жизнь бурят в России страшна и ужасна, а то, с чем им приходится сталкиваться, способно вызвать к ним сочувствие. Но дождаться его в путинской России этим "сибирским неграм" не суждено.

Доцент кафедры антропологии и исследований Центральной Азии Университета Индианы Кэтрин Грабер:
"В Москве, Санкт-Петербурге и других городах, далеких от Бурятии люди обычно принимают бурят за иммигрантов из Китая, исходя из расовых предположений о том, кто должен жить в России и ее городах. Ксенофобия, граффити с надписью "Россия для русских!" и частые преступления на почве ненависти против бурят в европейской части страны напоминают бурятам об их шатком положении в российской расовой иерархии. На основании этого расового неравенства молодые буряты нередко идентифицируют себя как "черных".

Завершая свою околонаучную фантазию, автор статьи задается вопросом, перерастет ли кажущееся ей очевидным сходство положения бурят в России с тем, с чем сталкиваются афроамериканцы в США, в реальную политическую борьбу за расовую справедливость?

По мнению Грабер, BLM вряд ли станет катализатором для расплаты с расизмом в России, но от этого проблема не исчезнет. То, что она существует лишь в голове американской антропологини, вряд ли смутит ее соотечественников. Ведь свою главную задачу она выполнила – как могла, рассказала о том, что в России есть свои "негры".

Теперь слово за Голливудом. Будем с нетерпением ждать выхода на экраны нового блокбастера, рассказывающего о том, как в окопах Донбасса упивающиеся своим расовым превосходством русские офицеры и прапорщики нещадно троллят и гнобят "боевых бурят Путина". Кода издевательства становятся совсем невыносимыми, на помощь замордованным бурятам придет с украинской стороны бодипозитивная чернокожая воительница-трансгендер, под руководством которой они дадут отпор угнетателям и, скандируя Buryat Lives Matter!, уйдут вслед за садящимся солнцем. На Запад, где свобода и равенство, а над коленопреклоненными кающимися "колонизаторами" гордо реют радужные флаги. Надеемся, что, получая за этот шедевр "Оскар", его создатели не забудут поблагодарить госпожу Грабер за продуктивную идею.