Русский язык против мирового феминизма
Недавние выборы в американский конгресс получили несколько неожиданный отклик в СМИ. Причём, не в виде комментариев, а в форме… словообразования. Например, место в конгрессе получила 28-летняя представительница демократической партии Александрия Осорио-Кортес. Её успех тут же окрестили "демократической реконкистой" (то есть "отвоеванием") Нью-Йорка, а победительницу с говорящей фамилией Кортес назвали… Вот тут и начинается самое интересное; ведь термин "конкистадор" в русском языке не имеет женского варианта (по-научному выражаясь, "феминитива").
Строго говоря, с почётным наименованием этой Кортес в самой Америке особых проблем не возникло, там феминитив от "конкистадора" соорудили по правилам испанского языка: он – конкистадор, она – конкистадора. Дёшево и сердито.
Но не всё так просто. Во вполне русскоязычных газетных статьях и заметках в последнее время возросло количество разнообразных "феминитивов" – конгрессменка, депутатка, авторка, кураторка и т.д. Причём, произошло это не просто так, а потому, что в мировом феминизме наметился очередной тренд (или бзик?) – "борьба с языковой дискриминацией".
Феминистки крайне недовольны тем, что язык (английский) служит "средством угнетения женщин" даже и сам по себе, поскольку в нём всё завязано на мужской род: тут тебе и businessman (буквально – деловой мужчина), и mankind с humanity (человечество).
Безобразие, в общем. Нужно срочно-срочно придумывать феминитивы – businesswoman, conquistadora и проч. Как это улучшит положение прекрасного пола, непонятно, да и не в этом дело. Дело как раз в том, как наши СМИ-шные поборницы полового равноправия конструируют "феминитивы" в русском языке. Он, как известно, велик и могуч именно тем, что благодаря обилию суффиксов и прочих флексий может создавать множество вариантов слов; и создаёт-таки...
Вот только проблемка есть: способы словообразования не совсем нейтральны и создают вполне определенные коннотации.
Вот, взять хотя бы коммунистическое обращение "товарищ", которое в русском языке крайне редко употребляется в варианте "товарка". Почему? Да потому, что сей термин применяется к обозначению дам не самого законопослушного поведения и частенько пониженной социальной ответственности. Да и вообще в русском языке феминитивы на "-ка" имеют оттенок снисходительного пренебрежения - "училка", "воспиталка"…
Но ведь есть ещё и "иностранные" способы словообразования: поэт – поэтесса, клоун – клоунесса, критик – критикесса...
Вроде и звучит вполне ничего себе, но ни Анна Ахматова, ни Марина Цветаева ни в жисть бы не согласились быть "поэтессами", их этот термин просто бесил. Отсталые дамы ничего в феминизме и глобальной политике не понимали.
Но вот Ирину Хакамаду в недостатке политической продвинутости не заподозришь, однако и она, возглавляя в начале 1990-х "Партию экономической свободы", почему-то не хотела называться "генеральной секретаршей".
В общем, куда ни кинь, всюду клин. Все возможные "феминитивы" в русском языке уже придуманы и созданы, но для успокоения запросов феминисток явно не годятся. Да и применение феминитивов для описания иностранной социальной практики в русском языке тоже чревато неожиданностями. Вот, взять хотя бы конкистадорку Ортес. Уже будучи избранной в палату представителей, она начала активно раздавать интервью, и в одном из них ляпнула, что в конгрессе США имеются три (!) палаты.
Репортёр, разумеется, встрепенулся и попросил уточнить: как же называется эта третья палата? Юная законодательница в ответ, глазом не моргнув, сообщила, что под третьей палатой она имеет в виду Белый дом.
Журналист в ответ сообщил, что Белый дом – резиденция президента, а двухпалатный конгресс заседает в Капитолии. Но "конкистадорка" ничуть не смутилась, а посоветовала не цепляться к словам и призвала поддержать её в борьбе с Трампом за право американцев на бесплатное здравоохранение.
Вот такая история с грамматикой.
Это в США Кортес при таких обстоятельствах может гордо назваться феминой-конкистадорой, а у нас ей и конкистадурой прослыть недолго...
