За счет углубления сотрудничества с мусульманами патриарх Кирилл рассчитывает усилить позиции Московского патриархата в мировом православии, а заодно "помочь" политике Кремля на Ближнем Востоке
26 марта под председательством патриарха Кирилла в онлайн формате состоялось заседание Высшего церковного совета – созданного 10 лет назад исполнительного органа при главе Русской православной церкви, в состав которого входят руководители советов, отделов и комитетов Московской патриархии. Главным вопросом повестки являлось взаимодействие с миром ислама, что несколько необычно для заседаний "церковного правительства", каковым с некоторой долей условности можно считать ВЦС. Как отметил патриарх, сегодня конструктивное сотрудничество с мусульманами актуально как никогда и продиктовано необходимостью объединить усилия духовенства двух конфессий для противодействия общим вызовам, среди которых он особо выделил защиту традиционных, в первую очередь семейных, ценностей, а также недопущение перехода международных конфликтов в межрелигиозную плоскость, упомянув в этом контексте недавнюю войну в Карабахе. При этом, по мысли патриарха Кирилла, продуктивное взаимодействие с мусульманами необходимо наладить как в регионах, относящихся к зоне "канонической ответственности" русского православия, так и по всему миру. Почему руководство РПЦ озаботилось вопросами сотрудничества с исламским духовенством именно сейчас, в каких формах оно может осуществляться, и какое отношение инициатива патриарха может иметь к актуальной геополитической ситуации?
Вынесение вопроса межконфессионального диалога на заседание ВЦС – само по себе явление незаурядное, т.к. в основном деятельность этого органа сосредоточена на внутрицерковной жизни. Это свидетельствует о его большом значении для РПЦ и отражает ту озабоченность, которую православные иерархи испытывают в связи с атакой доминирующих ныне на Западе радикал-либералов на традиционные ценности, в первую очередь на институт семьи и брака.
Убедившись в неэффективности коллаборации по этой теме с Римско-католической церковью, которая никак не определится со своим отношением к однополым бракам, и становящимися все более гей-friendly западными протестантскими церквями, РПЦ рассчитывает на союз с мусульманами, которые по факту придерживаются более близких православным взглядов на ЛГБТК+, чем номинальные единоверцы. Духовные лидеры двух конфессий, по мысли Кирилла, должны консолидировать усилия "в отстаивании права исповедовать свою веру и жить в соответствии с ней", совместно противостоя попыткам продвижения идей секуляризма и навязывания верующим новых этических норм, далеких от канонов как православия, так и ислама.
Еще одним направлением взаимодействия, по мнению патриарха, должно стать продвижение и укрепление "начал милосердия и справедливости в жизни общества", понимание которых у представителей двух конфессий также в целом совпадает.
Также большое значение имеет недопущение перерастания конфликтов между государствами в межрелигиозную плоскость. Так, благодаря посредническим усилиям РПЦ во время недавних событий в Карабахе удалось наладить конструктивное взаимодействие между Католикосом всех армян и Верховным муфтием Азербайджана, что позволило не допустить их перерастания в межрелигиозную войну.
Инструментом реализации совместных проектов в этих сферах со стороны РПЦ будет Экспертный совет при патриархе по взаимодействию с исламским миром, возглавляемый иеромонахом Григорием (Матрусовым). Теперь роль этой структуры должна резко возрасти. Учитывая, что Кирилл рассчитывает на сотрудничество с мусульманами в глобальном масштабе, в ближайшее время под эгидой Совета, вероятно, будут предприняты шаги по налаживанию контактов как с Всемирной исламской лигой, так и с религиозными структурами отдельных авторитетных мусульманских стран, в первую очередь Саудовской Аравии, Турции, Египта и Индонезии.
При этом сотрудничество между Московским патриархатом и миром ислама должно осуществляться не только и не столько в формате совместных международных форумов, которые и так регулярно проходят, а и на регулярной рабочей основе, что предполагает выстраивание устойчивых каналов коммуникации и появление новых форм межконфессионального взаимодействия.
Успешное решение этой задачи, помимо усиления влияния РПЦ как одного из лидеров в борьбе за сохранение традиционных ценностей в христианском мире в противовес созданному США Международному альянсу за свободу вероисповедания, должно, по задумке авторов идеи "православно-мусульманского комплота", также стать весомым аргументом в конфликте между РПЦ и Константинопольским патриархом Варфоломеем. Ряд влиятельных поместных православных церквей – Антиохийская, Александрийская, Иерусалимская – функционируют на территории мусульманских стран, а и без того непростые отношения Фанара с турецкими властями стали еще более натянутыми после прошлогоднего решения Эрдогана о превращении храма Святой Софии в мечеть.
И в этом контексте инициатива патриарха Кирилла претендует на то, чтобы служить подспорьем для политики российских властей, заинтересованных в укреплении партнерских отношений с Анкарой, Эр-Риядом и Каиром на фоне обострения противоречий с Западом. Вероятно, РПЦ решило выступить в роли инструмента российской "мягкой силы" в мире ислама. Ведь то, что церковь отделена от государства, совсем не значит, что она отделена и от политики.
Интересно только насколько вся эта затея, согласована с ведомством Сергея Лаврова? И не получится ли так, что от нее будет больше вреда, чем пользы...
