Лингвистический барьер как рубеж обороны и возрождения
События прошедших десятилетий не оставили, пожалуй, для русского человека никакого пространства для иллюзий. Необходимость уничтожения России вообще и русского народа в частности уже озвучены с самых высоких трибун мировой политики. Самым первым и явным действием стало уничтожение русского языка. Ведь ничто не является столь критическим для существования народа, как его язык; это главное условие сохранения национальной идентичности. События, происходящие в бывших частях Российской империи – гонения на русский язык и давление на его носителей – вызывают, конечно, огорчительные вздохи и ноты протеста. Но неужели всё, что нам остаётся, это вздыхать и протестовать? Нет. Дело мужчин – действовать.
Но как? В самом деле, не можем же мы взять в руки автомат и поехать в Астану убеждать старца Назарбаева в преимуществах кириллицы, или хотя бы заставить его подчиненных выйти на улицу и узнать, сколько казахов говорят по-русски.
Я предлагаю нечто более мирное – "перезагрузить" русский язык, восстановив для начала дореволюционную орфографию. А в идеале – вернуться к полной кириллице, какой она вышла из рук великого Константина (Кирилла Философа).
Я уже слышу крики про мракобесие и средневековье…
Многие считают, что тот язык, на котором мы говорим и пишем – это продукт эволюции и обновления. Но в действительности это результат его разрушения – причём, не от времени, а от сознательных деструктивных действий.
Предположим, вы купили автомобиль. Проходит некоторое время, и у него нет колеса, стекол, пары дверей, одной фары и крыши. Можно ли считать, что автомобиль эволюционировал и самосовершенствовался? Нет, это старая негодная развалюха, которую надо чинить. И когда её починят, то скажут: "Вот, она как новая, как была в день своего выпуска".
Так же и наш язык. В нем, как в старом автомобиле, выбили множество букв, вместо стёкол-слов стоит фанера, иностранные слова-паразиты типа "шоппинга" и "шейпинга" (а также "шахтинга", "шпуринга" и "краудфандинга"), на изоленту прикручена запаска (причастие прошедшего времени).
Наш современный язык не модный и не новый; это ржавая развалюха.
Сначала его ломал Пётр Первый. Иностранные мастера Немецкой слободы говорить по-нашему ещё могли с горем пополам, но никому из них премудрость славянской грамоты не давалась. И чтобы научить немцев и голландцев писать по-русски Пётр сломал половину русского языка. Затем пришли большевики, которые в большинстве своём были не в состоянии освоить правила даже сломанного Петром русского языка. И чтобы их безграмотность и иностранное происхождение не шибко бросались в глаза, русский язык поломали ещё раз, - чтобы он стал более-менее похож на уродский европейский.
Язык, на котором мы пишем и разговариваем – он для Коминтерна и Интернационала, чтобы лиингвистический барьер между "европейскими идеалами" и русскими реалиями был как можно ниже. И поскольку происходящие события любого нормального человека побуждают не видеть и не слышать о существовании "европейских идеалов", то самый простой и естественный способ – это снова поднять высоту лингвистического барьера.
Почти шучу. Если прямо сейчас все государственные документы начать вести на старославянском, для всех разведок мира на месте России образуется тьма. Иностранных специалистов, понимающих старославянский, не хватит даже для одной МI6.
Но все будет ещё хуже. Язык ведь не просто набор информационных лексем. Это отпечаток, образ души. Человек, который выучит старославянский, уже не будет европейцем. Он станет наполовину русским, хотя бы потому, что учить старославянский придётся по Псалтири и Евангелию.
Но это только побочный эффект. Главное то, что в старославянском нет слов для обозначения "европейских ценностей". А ценности не могут распространяться без слов. "Европейская ценность" без соответствующего красивого слова – это просто непонятный пароксизм безумия. Зато в старославянском есть слова, отсутствующие в европейском культурном коде и составляющие главную часть подлинного русского национального духа – целомудрие, трезвенность, благоговение, чин…
Если мы хотим вернуть русскому народу внутренний стержень – дух премудрости, разума, совета, крепости, ведения, благочестия, страха Божия – надо ремонтировать язык, в котором обитает этот дух.
Начать, как уже сказано, можно с минимума – с восстановления части его структуры, разрушенной Лениным со товарищи.
