По мнению британских журналистов и американских исследователей, чтобы иметь шанс на успех белорусской "революции" оппозиционеры должны вывести на улицы Минска больше 300 тысяч противников режима. Однако результат это все равно не гарантирует
23 сентября в минском Дворце Независимости состоялась инаугурация президента Белоруссии Александра Лукашенко, официально объявленного победителем выборов, прошедших в республике 9 августа. Мероприятие предварительно не анонсировалось, гостям до последнего не сообщали, зачем их собрали в зале дворца, на церемонию не были приглашены иностранные дипломаты. После "тайной" инаугурации Лукашенко власти ряда стран Евросоюза, в том числе Словакии, Латвии, Чехии, Эстонии, Польши, заявили, что не признают его легитимным главой Белоруссии. По призыву выступающего в роли координатора и вдохновителя белорусских протестов Telegram-канала NEXTA вечером несколько тысяч человек собрались у стелы "Минск – город-герой", но были разогнаны правоохранителями при помощи водометов с краской. За несколько дней до сегодняшних событий британская ВВС опубликовала историко-социологическое исследование о попытках смены власти в странах с диктаторскими режимами, которое фактически может послужить руководством к действию для белорусской оппозиции. Предлагаем узнать, что британские исследователи рекомендуют протестующим в Белоруссии, чтобы добиться успеха.
Статью под названием "Сколько нужно людей, чтобы свергнуть политического лидера?" своего колумниста Дэвида Эдмондса ВВС опубликовала в субботу, 19 сентября – как раз перед тем, как провозгласившая себя "победителем выборов" и "избранным лидером белорусского народа" Светлана Тихановская приехала в Брюссель, чтобы встретиться с главами внешнеполитических ведомств стран ЕС и выступить в Европарламенте.
Рассуждая об антилукашенковских акциях в Белоруссии, автор задается вопросами, какие гражданские протесты – насильственные или ненасильственные – эффективнее, и насколько они должны быть масштабными, чтобы достичь главной цели – лишить политического лидера власти? При этом делается важная оговорка, что речь идет о диктаторских режимах, которые, в отличие от демократических, нельзя сменить в ходе выборов. Это не только сразу определяет отношение журналиста ВВС к Лукашенко, но и выводит за пределы рассмотрения акции "желтых жилетов" во Франции, движение BLM в США или демонстрации в Германии против введенных властями ограничений в связи с коронавирусом.
Для получения ответов на интересующие его вопросы Эдмондс обратился к исследованиям известного американского политолога, профессора Гарвардского университета Эрики Ченовет, считающейся на Западе ведущим специалистом по политическому насилию и "цветным революциям".
Рис. 1 Американский политолог Эрика Ченовет
С первым вопросом все оказывается просто. Опираясь на анализ всех антиправительственных выступлений в мире, о которых есть сведения, с 1900 года по настоящее время, Ченовет пришла к выводу, что ненасильственные формы гражданского протеста (мирные демонстрации, петиции, плакаты, забастовки, бойкоты и еще 190 видов в соответствии с классификацией Джина Шарпа), намного эффективнее тех, при которых протестующие вступают в открытое прямое противоборство с силами правопорядка. При этом, по наблюдениям Ченовет, в последнее время эффективность насильственных протестов сильно снизилась: в девяти случаях из десяти их участники терпят неудачу.
Основная причина состоит в том, что насилие сильно сокращает социальную базу поддержки протеста, исключая из числа его участников женщин, детей и инвалидов. В свою очередь мирные формы выражения недовольства властью проще и быстрее организовать, так как они не требуют от вовлеченных в них людей специальной подготовки, экипировки, вооружения и несут меньший риск.
В качестве примера эффективности подобной тактики приводится т.н. Бульдозерная революция в Югославии 2000 года, завершившаяся уходом с поста президента Слободана Милошевича. Когда сербских солдат потом спрашивали, почему они не применяли оружие против протестующих, те объясняли, что в толпе были их родственники и знакомые. Таким образом, одним из слагаемых успеха является наличие личных связей между силовиками и теми, кто им противостоит. Чтобы повысить вероятность того, что солдаты, полицейские, омоновцы и иные "слуги режима" увидят напротив себя нечужие им лица, протестующих должно быть как можно больше. Но сколько?
Ченовет нашла ответ и на этот вопрос. По ее выкладкам, для успеха мирной революции на улицы должно выйти не менее 3,5% населения страны. И Эдмондс тут же услужливо сообщает, что в случае Белоруссии это свыше 300 тысяч человек.
Отсюда становится понятным, почему NEXTA, европейские СМИ и сочувствующие белорусскому протесту российские медиа-ресурсы, говоря о ставших уже традиционными воскресных маршах недовольных Лукашенко по Минску, неизменно оперируют цифрами в диапазоне от 100 до 200 тысяч, хотя и очевидцы, и эксперты, и не ассоциированные с оппозицией журналисты оценивают число участников акций максимум в 30-60 тысяч. Смысл манипуляций с цифрами состоит в том, чтобы создать иллюзию, что критическая масса в Белоруссии вот-вот будет достигнута.
Однако правило 3,5%, выведенное Ченовет, не является железным. Иногда успешными оказываются выступления и с меньшим числом участников, но есть случаи, когда даже более высокий процент вовлечения граждан в акции не приносит успеха.
Как пример последнего Ченовет приводит события в Бахрейне, однако цитирующий ее журналист ВВС умалчивает, что причина провала революции в этой арабской стране состояла не в недостаточной массовости акций, а в том, что власти королевства направили против протестующих армейские части, которым помогли саудовские военные и полицейские из ОАЭ.
Примером же того, когда "революция", в которую было вовлечено заведомо меньше заветных 3,5%, победила, является украинский майдан 2014 года. Эдмондс об этом не пишет, видимо, чтобы не раскрывать истинных причин "великой перемоги", состоявших в предательстве Западом Януковича, инспирированном тем же Западом расколе в украинской властной элите, а также предательстве самим Януковичем силовиков, пытавшихся его защитить.
Рис. 2 Журналист ВВС Дэвид Эдмондс
При этом автор статьи вслед за Ченовет с печалью констатирует, что в последнее десятилетие ненасильственная борьба с диктаторскими режимами становится все менее эффективной: если до 2010 года "силам добра" удавалось добиться успеха в половине случаев, то затем этот показатель стал падать, и в настоящее время к нужному результату приводит лишь одна из трех "бархатных", "зонтичных", "картофельных", "снежных", "болтных", "помаранчевых", "баклажанных" и иных революций.
Одной из причин такой ситуации американская исследовательница и британский журналист считают "обоюдоострое воздействие" социальных сетей и цифровых технологий, которые в прежние годы были верными помощниками в борьбе с диктаторами, облегчая организацию и координацию протеста. Наиболее ярко это проявилось в ходе событий "арабской весны", когда использование мессенджеров позволило восставшим переиграть власти и силовиков.
Но ситуация изменилась, и сегодня, как грустно замечает Эдмондс, "деспотические режимы нашли способы повернуть это оружие вспять и использовать его против своих противников". Власти и спецслужбы эффективно используют соцсети для слежки, выведывания планов оппозиции, ведения пропаганды и распространения дезинформации, что и происходит сейчас в Белоруссии.
В заключение автор ВВС задает вопрос, сможет ли Лукашенко удержать власть в Белоруссии, когда стало очевидно широкое неприятие его фигуры обществом? По мнению Эдмондса, если опираться на исторические и социологические данные, то "батьку" еще рано списывать со счетов. Рецепт того, как оппозиции добиться победы, журналист дал выше – наращивать массовость акций и найти способ снизить эффективность работы агентов госбезопасности в соцсетях. Смогут ли его воплотить на практике NEXTA и организаторы белорусских протестов, пока не известно. Нарполит продолжит следить за развитием ситуации в братской республике.
