Производители алкогольной отравы действуют изобретательно и целеустремленно, борцы с ними – разрозненно и бессистемно
Как следует из отчетов Минздрава России и иных профильных ведомств, несмотря на многолетние усилия государства по борьбе с нелегально произведенным алкоголем, в отдельных регионах смертность от отравления паленой водкой и иными суррогатами не снижается, а, наоборот, возрастает. По данным Центра разработки национальной алкогольной политики, в 2019 году число пострадавших от суррогата в целом по стране увеличилось по сравнению с 2018 годом примерно на 12%. Это явный диссонанс на фоне объективных данных, свидетельствующих о том, что Россия постепенно становится более трезвой. В чём причины употребления суррогата и низкой эффективности борьбы с ним? Имеет ли эта проблема решение или государство и общество в борьбе с нелегальным алкоголем обречены на поражение?
Согласно статистике, общее число граждан России, умерших в 2019 году от суррогатного алкоголя, превышает пять тысяч человек. В пропорции это соответствует 4,6 человека на сто тысяч населения – лишь в три раза меньше, чем погибло в дорожно-транспортных происшествиях. Заметный рост трагических последствий от употребления "левого" алкоголя отмечен в Ярославской, Липецкой областях, Еврейской автономной области и ряде других регионов. Погибают от алкогольных отравлений в основном молодые или относительно молодые мужчины в возрасте от 15 до 40 лет.
Считается, что ежегодно в России производится около 800 миллионов литров легальной водки и около 200 миллионов литров нелегальной, т.е. соотношение четыре к одному, хотя некоторые эксперты полагают, что почти треть продаваемого в стране крепкого алкоголя имеет нелегальное происхождение. Затраты на производство, как и доходы от реализации легальной спиртосодержащей продукции и ее суррогатных "аналогов" – несопоставимы. По оценкам экспертов, ежегодный ущерб для экономики от незаконного оборота алкоголя достигает трех триллионов рублей.
Почему люди употребляют суррогат, подвергая свою жизнь огромному риску? Ответ на этот вопрос имеет экономические, социальные и медицинские аспекты.
Люди пьют то, что пить нельзя, в первую очередь по причинам социально-психологического характера (то же, по мнению медиков, относится и к наркомании). Сочетание относительной дороговизны легального алкоголя вместе с ощущением социальной безысходности – классический "набор" для человека, пьющего всё, что попало.
Алкогольные суррогаты делятся на две группы – истинные и ложные. Истинные содержат этанол и различные примеси; в ложных применяется не этанол, а другие спирты, в т.ч. метанол, являющийся смертельно опасным ядом. Самые опасные истинные суррогаты – денатурат, политура, спиртовая морилка, медицинские препараты на спиртовой основе, спиртосодержащие косметических средства, самогон.
Согласно российскому законодательству, с 2017 года все спиртосодержащие жидкости, в том числе лекарственные средства должны учитываться в Единой государственной автоматизированной информационной системе (ЕГАИС) и облагаться акцизом. Однако до сих пор к этой системе подключены далеко не все торговые точки. Особенно много "уклонистов" от ЕГАИС, торгующих опасным пойлом, в сельской местности.
Государственные структуры, в чьи обязанности входит борьба с алкогольным суррогатом – от Роспотребнадзора до прокуратуры и полиции, – в существующих условиях не могут обеспечить "зачистку" всей территории России от отравы, несмотря на то, что в Уголовном кодексе есть статья 171.3, призванная карать за незаконные производство и реализацию алкогольной и спиртосодержащей продукции. Предусмотренные ей санкции достаточно суровы: штрафы до четырёх миллионов рублей, принудительные работы либо лишение свободы на срок до пяти лет.
При этом, по мнению самих правоохранителей, государство занимает по отношению к производителям алкогольных суррогатов слишком мягкую позицию. К примеру, есть все основания трагедию в Иркутске в декабре 2016 года, когда в течение нескольких дней жертвами "палёного" алкоголя, изготовленного на основе метанола, стали 123 человека, из которых 76 скончались, квалифицировать как серийное убийство со всеми вытекающими последствиями, к которым относятся и открытый судебный процесс, и пожизненные сроки для преступников. Однако коммерсант, организовавший производство отравы, отделался штрафом в 250 тысяч рублей и запретом на право заниматься "определенным видом деятельности".
Но проблема не только в необходимости ужесточения законодательства. Все, кто борется с суррогатным алкоголем, действуют разрозненно, часто по наитию, не профессионально. Это относится и к общественным организациям, и к церкви с её реабилитационными центрами, создаваемыми в инициативном порядке, и к профильным государственным структурам.
Очевидно, что решение проблемы лёгким не будет, но нужно хотя бы подступиться к этому решению. В качестве первого шага необходимо объявить суррогатный алкоголь угрозой национальной безопасности, а далее – действовать адекватно существующей угрозе, назначить персонально ответственных за конечный результат и наделить их соответствующими полномочиями.
В отдельных российских регионах такие меры уже принимаются и даже приносят ощутимый эффект. Так, за прошедший год в Костромской области смертность от употребления суррогатного алкоголя снизилась на 8,2%, в Москве – на 28%, в Башкирии – на 30%. Башкирскому успеху способствовало и решение республиканских властей выплачивать вознаграждение за предоставление информации о производителях и продавцах паленого алкоголя. Осталось распространить передовой опыт регионов, добившихся конкретных результатов в борьбе с отравой, на всю страну.
