Пожалуй, хоть какую-то конкуренцию комдиву теоретически могли бы составить Будённый, Котовский и, наверное, Фрунзе. Более-менее продвинутые, конечно, вспомнят Блюхера, Тухачевского, Щорса, Лазо, Дундича, Пархоменко, Кочубея или, например, матроса Железняка. Но до Чапая всем им будет далеко. 

Если попытаться взглянуть на это с позиций стороннего наблюдателя, - скажем, какого-нибудь французского или американского историка, - такой феномен выглядит удивительным и труднообъяснимым. Ведь вряд ли кто-то сейчас сможет внятно сформулировать, в чём конкретно состояли подвиги Чапаева. Ну, а на вопросы о том, где и против кого сражались его войска, в каких сражениях они отличились, смогут ответить только специалисты по истории гражданской войны. И, тем не менее, Чапаева у нас знают все.     

В чем же секрет всенародной популярности Василия Ивановича? 

Непосредственно в годы гражданской имя Чапаева не было известно широким массам. О лихом красном командире тогда знали только там, где действовали возглавляемые им формирования (в разное время это были полк, группа войск, бригада и, наконец, дивизия) – на Нижней Волге, в Башкирии и уральских степях. 

Не имея военного образования, и вообще будучи малограмотным, Чапаев обладал развитой природной интуицией, несомненными полководческими задатками и личной храбростью, что в совокупности с лидерскими качествами и склонностью к нешаблонным решениям, подчас граничащим с авантюрой, обеспечивало ему любовь подчинённых, а заодно и проблемы с вышестоящим начальством. Однако это ещё не делало его народным героем.   

Да, Чапаев успешно командовал достаточно крупным по тогдашним меркам соединением, но в Красной армии хватало достаточно толковых полководцев уровнем повыше. Да, ему удалось нанести белым несколько чувствительных поражений и провести ряд результативных операций тактического масштаба, но такими же, если не большими достижениями могли похвастаться десятки других краскомов. Да, Чапаева боготворили бойцы, которые готовы были за своего командира пойти в огонь и воду; при достаточно заурядной внешности он обладал недюжинной харизмой и был способен увлечь за собой. Но подобных "солдатских любимцев" в те годы тоже было немало. Да, он был награжден орденом Красного знамени, являвшимся тогда единственной советской наградой. Но за подвиги в гражданскую его вручали тысячам бойцов, командиров и политработников, 285 человек получили этот орден дважды, 31 – трижды, а четверо - Блюхер, Фабрициус, Вострецов и Федько – четырежды. 

Опять же, если верить историкам, сколь-нибудь существенного вклада в общую победу над белыми Чапаев не внёс. Да и не мог, ибо масштаб его деятельности был не тот. Всё-таки дивизия, которой он командовал, это не армия и даже не корпус. Решать стратегические задачи и существенно влиять на общий ход боевых действий она не способна. Получается, что каких-то особых достоинств, резко выделяющих Чапаева из общей массы ему подобных, не было. Однако, существовали обстоятельства, со временем придавшие эксклюзивность фигуре комдива. Правда, от самого Чапаева тут ничего не зависело. 

Во-первых, Василию Ивановичу "повезло" погибнуть в самый разгар боевых действий, что, с одной стороны, придало его образу ореол "мученика за дело революции", а с другой – избавило командование и руководство партии большевиков от будущих проблем с "народным героем" и любимцем солдатских масс. 

Если бы Чапаев остался жив, то он, скорее всего, разделил бы судьбу многих своих коллег, уверенных, что подвиги и заслуги в гражданскую вкупе с орденами и ромбами на петлицах дают им своего рода индульгенцию и позволяют высказывать собственное мнение, в том числе по политическим вопросам. Однако творцы былых побед над Деникиным, Колчаком и Юденичем не заметили, что времена и обстоятельства безвозвратно изменились. Как известно, закончилось для них это плохо. 

В 1937 - 1938 гг. подавляющее большинство героев боев с беляками, в том числе принявший после гибели Чапаева командование 25-й дивизией Иван Кутяков, были расстреляны. По большому счету, из "красных генералов" времён гражданской, то есть тех, кто командовал соединениями от бригады и выше, репрессии не коснулись лишь единиц, в основном тех, кто был так или иначе связан с Первой конной армией и участвовал в обороне Царицына – Буденного, Ворошилова, Кулика, Городовикова, Тюленева (наверное, кого-то упустил, но общей тенденции это не отменяет).

Однако, учитывая взрывной и импульсивный характер Чапаева, очень может быть, что он не дотянул бы даже до 1937-го, завершив свой жизненный путь ещё раньше, погибнув при каких-нибудь загадочных обстоятельствах, как это произошло с другими "внесистемными харизматиками", например, Григорием Котовским или "сибирским Чапаевым" Петром Щетинкиным.     

Вторым фактором, способствовавшим бессмертию чапаевского имени, стало его знакомство с Дмитрием Фурмановым. Тот недолго – чуть более трёх месяцев – служил комиссаром в 25-й дивизии, и, помимо умения поднимать боевой дух красноармейцев, обладал некоторым писательским дарованием. Считается, что расстался он с Чапаевым не вполне по-дружески: якобы Фурманов приревновал свою жену к комдиву и попросил штаб фронта о переводе, что, собственно, и спасло ему жизнь, позволив избежать встречи с казачьей шашкой или пулей в Лбищенске. 

Однако Чапаев произвёл большое впечатление на комиссара, который, занявшись после войны литературой, решил сделать его героем романа о гражданской войне. Пожалуй, нынешнему читателю произведение Фурманова, изданное в 1923-м, покажется скучным и излишне перегруженным революционным пафосом, но для своего времени это был вполне себе бестселлер. В общем-то, благодаря ему имя Чапаева и стало известно широким народным массам. Впрочем, настоящий чапаевский бум наступил в 1934-м, когда на экраны вышел одноименный фильм братьев Васильевых (на самом деле, родственниками они не были, но, получив от родителей одинаковые фамилии, решили называться братьями). 

Авторам современных блокбастеров не приходится даже мечтать о том, чтобы их творения хоть немного приблизились к "Чапаеву" по уровню популярности, который характеризуется в том числе полным отсутствием отрицательных отзывов. 

В СССР конца 1930-х трудно было найти человека, который бы не видел картину Васильевых, а многие ходили на неё десятки раз. И всем нравилось. Во время знаменитой сцены, в которой Чапаев одним своим появлением во главе конной лавы обращает в бегство ряды хлыщеватых "каппелевцев" (пусть и наряженных в мундиры "дроздовцев"), буквально все зрители испытывали настоящий катарсис. И, даже прекрасно зная, чем закончится фильм, люди искренне переживали за главного героя, изо всех сил желая ему доплыть до противоположного берега Урала. Невозможно сосчитать, из скольких миллионов глаз в этот момент текли слезы.    

Бешеная популярность "Чапаева" объяснялась не только скудностью репертуара тогдашних кинотеатров и мастерством режиссеров. Борис Бабочкин сыграл комдива настолько достоверно и талантливо, что в сознании большинства образ Чапаева стал неотделим от актёра, исполнившего его роль. В конце концов, в советское время снимали немало фильмов о погибших героях гражданской войны – "Щорс" (1939), "Александр Пархоменко" и "Котовский" (1942), "Олеко Дундич" и "Кочубей" (1958), "Сергей Лазо" (1967), но ни одному из них не удалось оставить в сердцах зрителей такого следа, как "Чапаев". 

Ну, и, наконец, окончательное превращение комдива из человека в героя мифа, над которым не властно время, связано с многочисленными анекдотами, ключевым персонажем которых он стал. Считается, что короткие смешные байки, построенные на диалогах Чапаева с ординарцем Петькой, появились в конце 1960-х на фоне празднования полувековой годовщины Октябрьской революции, как некая реакция общества на формализм и конъюнктурность главного советского праздника. Так это было или нет, сказать сложно, но анекдоты про Чапаева рассказывают до сих пор, хотя советской власти, за которую он сражался и отдал жизнь, давно уже нет.    

Вряд ли сам Василий Иванович мог предполагать, что после смерти его ждет такая слава. Но факт остается фактом: до сих пор Чапаев остается самым известным и популярным в народе героем той далекой эпохи. И, наверное, так будет всегда.