Необходимые деньги были собраны энтузиастами-общественниками. Правда, из-за этого тираж у книги получился совсем крошечным, всего 250 экземпляров. С другой стороны, это же не очередное творение Акунина, да и тема, которую затронул Ферр, мягко говоря, не совсем удобная. Так что спасибо и на этом.

Особое внимание в "Катынском расстреле" американский историк уделил до сих пор не получившим широкого распространения материалам польско-украинской археологической экспедиции, проводившей раскопки во Владимире-Волынском в 2010-2012 годах. Тогда ученые, исследуя место, где стоял замок короля Казимира, наткнулись на массовые захоронения, которые сначала попытались представить "очередным свидетельством преступлений НКВД". Однако найденные в могилах немецкие гильзы, расположение останков, уложенных по так называемой "системе Еккельна", и ряд других обстоятельств указывали на то, что люди были расстреляны нацистами осенью 1941 года. 

Настоящей сенсацией должно было стать обнаружение на месте захоронения четырёх польских полицейских жетонов. Два из них принадлежали офицерам польской полиции Йозефу Кулиговскому и Людвику Маловейскому. До сих пор считалось, что они были расстреляны НКВД в селе Медное под Калинином, в сотнях километров от Владимира-Волынского. Но из итогового отчета о результатах раскопок сведения о находке жетонов были удалены, также не были названы имена двух других полицейских. Поэтому таблички с именами Кулиговского и Маловейского до сих пор находятся на территории мемориала в Медном, где поляки ежегодно устраивают поминальные мероприятия в память о "соотечественниках, безвинно погибших от рук кровавых сталинских палачей".

Но Гровер Ферр с этим категорически не согласен. По его мнению, обнаружение полицейских жетонов во Владимире-Волынском вкупе с другими нелепостями официальной трактовки "катынско-медновского дела", на которые он тоже обращает внимание в своей книге, как минимум, заставляют усомниться в устоявшейся версии, согласно которой чекисты по приказу Сталина и Берии уничтожили польских военнопленных в апреле-мае 1940 года. 

В общем-то, американский историк не сообщил ничего принципиально нового для тех, кто реально интересуется проблемой Катыни и пытается в ней разобраться. О том, что "официальная" версия тех событий не может быть правдой, много и обстоятельно писали Юрий Мухин, Сергей Стрыгин, Алексей Плотников, Елена Прудникова и другие российские исследователи. Однако до сих пор за рубежом работы этих авторов не публиковали. В лучшем случае их комментировали, - исключительно в истерично-критическом ключе. Впрочем, намного чаще мнение тех, кто считает, что поляков убили немцы, предпочитают просто не замечать. Уж больно удобным для многих стал миф об ответственности СССР за это преступление.  

Поэтому небольшая монография Ферра имеет колоссальное значение для доведения до зарубежной аудитории альтернативной точки зрения.

Между тем, можно с полным основанием утверждать, что "официальная" версия катынского преступления, основы которой были заложены главным нацистским пропагандистом Геббельсом, а по прошествии десятилетий, к радости поляков, "творчески развиты" отечественными либеральными "правдоискателями", оказалась полностью несостоятельной. 

Её авторов и активных сторонников многократно уличали в нестыковках, подлогах, противоречиях и умышленном искажении фактов. Например, Юрий Мухин в книге "Подонки истории" приводит 37 признаков, недвусмысленно указывающих, что якобы обнаруженные в "архивах ЦК КПСС" в 1991 году "документы" из пресловутого сверхсекретного "особого пакета №1", который якобы передавался от генсека к генсеку (т.н. докладная Берии ЦК ВКП(б), выписки из протоколов Политбюро от 5 марта 1940 г. и "письмо Шелепина"), являются подделками. Причём, сработанными весьма топорно. 

А других "прямых" доказательств того, что поляки были убиты "сталинскими палачами" под Смоленском, Калинином и Харьковом весной 1940-го, просто не существует. Более того, если в Катынском лесу действительно есть могилы, в которых лежат немногим более четырех тысяч поляков, то ни в Медном (под Тверью), ни в Пятихатках (под Харьковом) никаких многотысячных захоронений, связанных с поляками, нет. И в том, и в другом месте следователи Главной военной прокуратуры СССР и присланные из Варшавы делегации "экспертов", перекопав экскаваторами местные кладбища, нашли суммарно четыре сотни останков, предположительно принадлежащих польским офицерам. При этом только несколько десятков из них имели следы от пуль в черепах.  

Миф о том, что под Тверью и Харьковом закопаны тысячи убиенных польских военнопленных, возник сравнительно недавно. Он был необходим, чтобы дотянуть общее число погибших военнопленных до цифры, озвученной еще Геббельсом. До того, как "правдоискателями" было "открыто" захоронение в Медном, в качестве мест убийства военнопленных из Осташковского лагеря назывались и окрестности Бологого (того, что где-то между Ленинградом и Москвой), и даже дно Белого моря.       

Реальность же была такова. После того, как в результате агрессии Германии в сентябре 1939 года Польша перестала существовать, в СССР оказалось несколько тысяч польских офицеров, полицейских, сотрудников спецслужб и чиновников. Вопреки устоявшейся точке зрения, Советский Союз тогда на Польшу не нападал, ибо к 17 сентября, когда части РККА вошли в Западную Украину и Белоруссию, это уже было не государство, а никем не управляемая территория.

Сначала поляков содержали в лагерях для военнопленных, созданных в Козельске, Старобельске и Осташкове. Причём, в юридическом смысле военнопленными они стали только после того, как в ноябре 1939-го окопавшееся во французском Анжере правительство Сикорского объявило войну Советскому Союзу. В этих условиях выпускать поляков на свободу было нельзя. Поэтому с ними поступили следующим образом. После разбирательств среди них выявили тех, кто совершил реальные преступления против нашей страны и её граждан в 1920-1930 годах. Часть из них – не более тысячи человек – действительно расстреляли. Около 400 офицеров, не проявлявших враждебности к советской власти, перевели в лагерь в Грязовце, откуда они потом вступили в армию Андерса. Основная же масса была решением Особого Совещания при НКВД признана социально опасными и осуждена на сроки от трёх до восьми лет с отбыванием наказания в ГУЛАГе. В трёх таких лагерях под Смоленском они и находились до начала Великой Отечественной.

Из-за стремительного наступления группы армий "Центр" эвакуировать поляков оттуда не удалось (по некоторым данным, они сами этого не хотели и даже подняли подобие восстания). Так лагеря и их обитатели оказались в распоряжении немцев. Нацисты, считали, что вся польская элита, к которой принадлежали и захваченные под Смоленском офицеры, должна быть уничтожена (на эту тему неоднократно высказывались и Гитлер, и Геббельс), дабы устранить саму возможность организации сопротивления оккупационному режиму. Поэтому осенью 1941-го поляки были расстреляны. 

В тот момент гитлеровцы считали, что победа в войне уже близка, и поэтому не особо беспокоились о том, чтобы скрыть следы своих преступлений. Иначе как объяснить наличие в могилах немецких гильз и немецкого шпагата, которым были связаны руки расстрелянных?

Ситуация в корне изменилась в 1943-м, когда после Сталинграда стало очевидным, что Германия может потерпеть поражение. Нацистам было необходимо внести раскол среди союзников и сплотить Европу вокруг Третьего рейха на основе страха перед "зверствами русских". Для решения этих задач ведомством Геббельса и было устроено "катынское шоу", представляющее убийство поляков делом рук "комиссаров и чекистов". Несколько месяцев немцы возили в Катынь различные "международные делегации" и демонстрировали им "свидетельства зверств большевиков". Все эти визиты широко освещались прессой Третьего рейха и стран-сателлитов. 

Поскольку к тому времени весь мир уже был наслышан о преступлениях нацистов наверняка, усилия геббельсовцев так бы и пропали втуне. Но неожиданно их активно поддержало польское правительство в Лондоне, тоже заявившее, что поляков убили русские. Это действительно способствовало возникновению напряжённости между союзниками. Так что отчасти гитлеровцы со своей миссией справились.

Однако после освобождения Смоленщины ложь нацистов была разоблачена. На долгие годы Катынь ушла с повестки дня, но семена, посеянные доктором Геббельсом, проросли через сорок с лишним лет. В конце 1980-х выдуманная нацистами байка была реанимирована теми, кто прилагал все усилия, чтобы добиться развала Советского Союза. А после того, как это было достигнуто, нелепая версия об убийстве поляков по приказу Сталина и Берии стала канонической.   

Особенно печально, что высосанная из пальца "катынско-медновская" сказка признана и российскими властями. В своё время и Медведев, и Путин так или иначе согласились с тем, что поляки были уничтожены НКВД. По крайней мере, именно так их выступления на эту тему трактуют в Варшаве. Это ставит наше государство в неудобное положение и является для поляков поводом для постоянных "наездов" на Москву с требованиями покаяний и компенсаций.     

Не получая достойного ответа, шляхтичи наглеют всё больше и больше. Варшава уже давно ведёт информационную войну против России по исторической тематике, масштабы которой год от года только нарастают. Здесь и кампания по борьбе с памятниками советским солдатам, освобождавшим Польшу, и отказ признать факт уничтожения военнопленных красноармейцев в польских лагерях в 1920-1922 годах, и выдумывание всё новых событийных поводов для предъявления России претензий. 

Вслед за "большой" Катынью уже появилась "малая" (она же "Августовская облава"); так в Польше называют эпизод с арестом летом 1945-го СМЕРШем нескольких сотен скрывавшихся в лесах боевиков Армии Крайовой и просто бандитов, нападавших на советских солдат. Уже не первый год польские власти ищут признаки заговора Москвы в авиакатастрофе под Смоленском, в которой погиб президент Лех Качиньский. Сейчас в Варшаве готовятся на полную катушку использовать восьмидесятилетие т.н. "польской операции НКВД 1937-1938 годов", чтобы заставить Россию каяться за репрессии в отношении десятков тысяч граждан СССР, принадлежавших к этническим полякам. 

Весь этот "праздник" будет длиться без конца. Никакие призывы одуматься и "обнулить" взаимные исторические претензии, начав строить отношения с "чистого листа" на Варшаву не действуют. Для польских властей, вне зависимости от того, какая партия сейчас формирует правительство, культивирование ненависти к русским – основа внутренней политики. 

Поэтому российским властям давно пора сказать настоящую правду о Катыни, официально отказавшись от ранее сделанных Ельциным признаний. А заодно стоит дать чёткую оценку действиям Польши в конце 1930-х, когда её правительство приложило массу усилий, чтобы разжечь Вторую мировую войну. Ведь если поляки не хотят по-хорошему, нам тоже есть, что им предъявить. 
А то за державу получается обидно.