Как эксперименты маршала Тито и югославских коммунистов по конструированию искусственной македонской нации и созданию местной православной церкви повлияли на судьбу страны и ее народа

Что наши соотечественники знают о Республике Северная Македония, кроме того, что до прошлого года она называлась просто Македония? Многие ошибочно считают ее родиной Александра Македонского (на самом деле город Пелла, где появился на свет великий завоеватель, находится в современной Греции), кто-то вспомнит самую знаменитую уроженку этой страны мать Терезу, а футбольные болельщики – местный клуб "Вардар", с которым российские команды пару раз пересекались в еврокубках. Мало кто в России быстро найдет Северную Македонию на карте, еще меньше тех, кто вспомнит название ее столицы. Да и чем может быть интересна маленькая балканская страна (145-е место в мире как по площади, так и численности населения), где сплошные горы, мало достопримечательностей и нет выхода к морю? Между тем, у Северной Македонии интересная, нетипичная для Балкан история. Кроме того, скоро страна рискует стать новой болевой точкой для мирового православия в контексте не прекращающейся конфронтации между Константинопольским патриархом Варфоломеем и оппонирующим ему поместными православными церквями во главе с РПЦ. Предлагаем узнать, кто такие македонцы и откуда они взялись, почему эта страна сегодня представляет большой интерес для Турции, и в чем суть церковного конфликта в Северной Македонии?

Ацо насупился и разгладил в папке выцветшую бумажку. "Что это?" – не удержался я. – "От деда осталось. Бумага из турецкого суда" – ответил он, поправил очки и продолжил листать папку. Семейная реликвия. Хранящийся со старыми фотографиями и письмами листок – документ о том, как серб из Битолы сумел решить какое-то дело о земле в турецком суде. Мой знакомый умер, а где сейчас та квитанция вместе с его семейным архивом, не знаю. Дети Ацо живут уже не на родине, а где-то в Германии. Сохранили ли они ту реликвию?

Османское царство кажется нам до нереальности далёким прошлым, которое угасло и потонуло в чехарде бурных событий минувшего века. А между тем, нас отделяют от него всего какие-то сто лет. Довольно немного для империи, правившей значительной частью тогдашнего мира полтысячелетия.

Отец Ацо воевал в партизанском отряде и был коммунистом. После войны строил вместе со всеми новую счастливую жизнь. Тогда народы, населявшие Македонию – союзную республику в составе федеративной Югославии – в мгновение ока перестали быть сербами, болгарами, греками… Они стали македонцами. Ещё сто лет назад никаких македонцев не было – это слово раньше не обозначало этнос, а указывало на территорию, где проживали люди.

Македония – это сердцевина Балкан, через которую исторически были связаны места расселения сербов, болгар и греков. Чья она была? Естественно, принадлежала всем, как площадка на лестничной клетке принадлежит в равной мере жильцам всех выходящих на неё квартир.

Каждая из культур оставляла в Македонии свои памятники, своё население, свои могилы… И всякий завоеватель, проходивший по "лестничной клетке Балкан", оставлял там после себя следы от сапог или какие-то надписи на стене.

Современная Македония – это только часть той, большой, исторической. Гористый район, где несёт свои быстрые воды река Вардар и плещется огромное, как море, Охридское озеро. Благодатный край, который дорог и болгарам, и сербам. И который имел большое значение для завоевателей-турок… 

Южная Сербия – так в начале XX века называлась нынешняя Северная Македония. Или часть Старой Сербии, если брать вместе с Косово и Метохией.

Каким-то непонятным образом среди бурных национально-освободительных процессов на Балканах Южная Сербия так и оставалась под турками вплоть до 1912 года. Сербия, Греция, Черногория, Болгария были уже независимыми монархиями, а в горах у Скопье и Битолы всё ещё кричали муэдзины и неспешно шла обычная турецкая жизнь. У всех жителей в тех краях была общая судьба – скорее, несчастливая. Они пытались освободиться, но интереса у великих держав в Южной Сербии не было, а своими силами не получалось. В регионе одновременно действовали три враждебных друг другу национально-освободительных движения, каждое из которых норовило бороться так, чтобы покончить не только с турками, но заодно и с другими народами.

Красному диктатору маршалу Тито нужно было послушное население без проблем и, притом, с пониженной и управляемой религиозностью, как он любил. Он решил разрубить этот узел, объявив всех жителей "македонцами". В этой новой, чисто искусственной идентичности утонули разногласия между болгарами и сербами, но вместе родилась и новая, небывалая национальность – македонская.

Второй частью плана Тито стал разгром Сербской православной церкви. Епископа Охридского Николая после освобождения из нацистского концлагеря в новую Югославию уже не пустили, и он скончался в эмиграции в США. А в митрополита Скопского Иосифа швыряли камнями, когда он попытался приехать после победы красных партизан на свою кафедру.

Социалистическая Республика Македония стала заповедником "братства народов" и инкубатором нового национализма, собранного вокруг несуществующей нации и пронизанного неприязнью к существующей Церкви. Чего уж таить, проект дал карьерные и финансовые возможности для многих "историков" и "идеологов", которые стали под покровительством компартии конструировать историю несуществующего народа. Постепенно здесь стало политкорректным обсуждать происхождение "македонцев" (населения Социалистической Республики Македония) от самого Александра Македонского, но уже больше никогда не возвращалась в политический дискурс история Сербского или Болгарского православия.

Вместе с идеей создания нового, "македонского" народа появился и замысел создания для него "национальной" церкви. Югославские коммунисты пытались уговорить на этот шаг бывшего узника Дахау, патриарха Сербского Гавриила, но бесполезно. Лишь в 1958 году им удалось продавить создание в рамках Сербской православной церкви македонской автономии – так, чтобы и название было новым, и из этого же нового народа избирались архиереи.

Сколько чиновников в Белграде и Скопье тогда гордились этим "этническим инжинирингом"!

Новая церковь сразу захотела полной независимости. Товарищи из республиканского и федерального партийного руководства тоже проводили беседы с Белградским патриархом, что пора дать Македонской церкви полную самостоятельность, потому что есть-де теперь такой народ – македонцы, который создала коммунистическая партия товарища Тито, и новой Македонской Церкви с реакционной Сербской не по пути.

Наконец, в 1967-м терпение у македонских архиереев лопнуло, и они сами, не дожидаясь согласия Белграда, провозгласили автокефалию, то есть полную и безоговорочную независимость от Сербской патриархии. "Потомки Александра Македонского" ушли из Югославии вместе с её распадом, а Македонская церковь стала "умом, честью и совестью" нового государства.  

Путь от глухого османского анклава до государства с искусственной национальной идентичностью лежал через измену единству Православия.

Деньги, вложенные Белградом в развитие Македонии, в мгновение ока стали анонимными и даже "оккупантскими", а народное хозяйство, которое, не щадя сил, строил отец моего знакомого Ацо, были тотчас приватизировано местными "македонскими" олигархами. Место коммунистов заняли националисты и исламисты, начавшие осваивать гранты и новую повестку.

Сербская православная церковь не раз пыталась призвать Македонскую церковь к воссоединению, но всякий раз македонские политики устраивали так, что договорённости рушились. Новая церковь должна была поддерживать новое государство, а не общаться с "идеологически неправильными" сербами.

Ничем не кончились переговоры ни в коммунистические годы, ни в 1992 году, ни после. В начале 2000-х многим македонцам стало ясно, что дальше так нельзя, и делегация Македонской церкви поставила подписи под Нишским документом о возвращении в Сербский патриархат – значительная часть духовенства была рада вернуться к той модели, с которой Македонская церковь начала своё существование в 1958 году. Просто стать автономией – какая разница, если страна и так независимая, и вся власть по определению находится в руках у македонских епископов? Никакого административного давления Белград бы уже не стал ни на кого оказывать. Речь шла о единстве. 

Но снова македонские политики не допустили того, чтобы своя национальная церковь воссоединилась с Сербским патриархатом. Как мне рассказал церковный источник в самом Скопье, синоду Македонской церкви власти попросту не дозволили утвердить согласованный с сербской стороной Нишский документ.

В то же время один из молодых македонских епископов – Велесский и Повардарский Йован –порвал с раскольниками и вернулся в Сербский патриархат. На него тут же обрушилась система правосудия, и его вскоре посадили в тюрьму, где он провёл долгие годы. То выходил ненадолго на свободу, то потом опять оказывался за решёткой. За что? Как говорит мой источник в Македонии, претензий к нему было много, но, в сущности, – за "предательство македонской идеи" и "рознь".  

Структура, которую возглавляет архиепископ Йован сейчас, называется "Православная Охридская Архиепископия". Она находится в ведении Сербской православной церкви. Несмотря на громкое название, у неё за 15 лет существования не образовалось никакого недвижимого имущества и даже нет государственной регистрации. Диктатор Тито давно в могиле, но в Скопье, хоть и не гласно, ещё есть категория "врагов народа и государства".

После получения независимости в стране развивалась не только македонская, но и албанская идея. По итогам гражданской войны в Македонии 2001 года албанское меньшинство получило в республике государствообразующий статус. Когда того же самого хотели в 1990-1991 годах сербы в Хорватии, то их, выражаясь простым языком, жесточайшим образом "запрессовали". А в Македонии албанцам это удалось, и вместо храмов Сербской церкви на её территории теперь вовсю строят мечети и минареты.

Отец Ацо, коммунист, умер не в 1941 году от побоев в гестапо и не в 1943 году от попадания осколка, а в больнице в 2001 году, когда возле его родного села под Куманово рвались мины албанских боевиков. Умерла и мечта.

А Македонская церковь оставалась без голоса и в отрыве от общения с мировым православным сообществом. Ни одна церковь не признала Македонскую, ведь по всем канонам она является частью Сербской церкви и согласие на независимость должна получить именно от неё. Попытки примириться приносили новые пинки от "национальных" властей: сидеть, никуда не ходить. С годами стал теряться здравый смысл происходящего, а новые поколения всё дальше уходили от норм православной жизни. В быстро исламизирующемся обществе Македонская церковь оказалась расслабленной, дезориентированной и полностью зависимой от "национальных" властей структурой, без связей с православным миром и ясного будущего.

В 2017 году албанцы в Македонии взяли новую планку. Их депутаты, уже открыто пренебрегая мнением македонских коллег, после окончания заседания открыто избрали в нарушение всех процедур собственного спикера – бывшего косовского полевого командира Талата Джафери, которого сразу признали на Западе. К власти в стране пришла новая коалиция, где македонцы-социалисты были заодно с албанцами.

Власть начала с масштабного демонтажа всего "македонского". Мир увидел, как рабочие снимают таблички с именем Александра Македонского, как переименовываются дороги и аэропорт. Страна стала называться не "Македония", а "Северная Македония", то есть, как некоторые полагают, – попросту "Северной Грецией". Греки были очень довольны и снисходительно хлопали по плечу председателя правительства социалиста Зорана Заева: "Молодец, хорошо сделал". Уже став "Северной", Македония вступила в НАТО.

Албанский вот-вот может стать вторым государственным языком Северной Македонии. Ни о каком доминировании славян речь уже не идёт. Но при этом парадоксальным образом местными политиками востребована та самая "национальная" Македонская православная церковь. Премьер Заев дважды просил Константинопольского патриарха Варфоломея урегулировать статус "национальной церкви" и даже лично ездил для этого в Стамбул. В этом году и президент Стево Пендаровский обратился с аналогичной просьбой к Варфоломею. Македонские политики как бы обращаются к главе Константинопольской православной церкви: "Сделай как ты умеешь", имея в виду ситуацию с раскольниками на Украине. Быстро и не бесплатно, конечно. Когда пранкер позвонил Заеву и представился Петром Порошенко, македонский премьер с трогательной наивностью обсудил с собеседником цену на "томос", которую надо "занести наличными" на Фанар.

Патриарх Варфоломей – всемирно известный мастер новых смыслов и автор раскольнической "Православной церкви Украины" – рад принять искусственно созданную церковь искусственно провозглашенного народа, чтобы дать ей искусственную независимость и заставить её уважать. Синод КПЦ недавно объявил, что готов взять в общение македонских епископов, а потом дать им то, что называется у них "автокефалией", то есть создать там свою митрополию.

В какую церковь ходил дед Ацо? – В ту самую, константинопольскую, ведь до 1912 года, как и повсюду в Турции, все православные были в ведении Фанара. Платил харач и молился в греческом храме. История повторяется.

Прошло чуть больше века, и в Македонии вновь замаячила перспектива греческой юрисдикции. Здесь снова строят мечети и возводят новые барьеры в общении с остальным славянским миром.

Под помпезные партизанские марши вспыхнула было ярким пламенем и вот уже догорает "македонская идея". И кто знает, не вернётся ли вскоре неспешной поступью в страну турок-хозяин. Станет ли тогда внук Ацо выбрасывать документ из турецкого суда, который когда-то отложил на всякий случай в папку его далёкий предок?