Заявляя о "нерушимом стратегическом партнерстве" с Москвой, Пекин параллельно формирует у своих граждан негативное отношение к русским, основанное на политизированной трактовке событий общей истории

3 сентября в России отмечается день воинской славы, установленный в прошлом году в ознаменование капитуляции милитаристской Японией и окончания Второй мировой войны. У нас и на Западе, главным образом в США, существуют диаметрально противоположные взгляды на то, чей вклад в победу над самураями был решающим. Американцы считают определяющими факторами атомные бомбардировки, якобы подорвавшие волю японцев к сопротивлению, и предшествовавшие им годы сражений на Тихом океане, подточившие мощь островной империи. В России, опираясь на оценки современников тех событий, в т.ч. из окружения Хирохито, уверены, что капитуляция Японии стала следствием мощного удара советских войск в Маньчжурии. Однако в последнее время свои претензии на роль "главного победителя" в войне на Дальнем Востоке все более отчетливо артикулирует Китай, долго молчавший на эту тему из-за невнятной роли компартии в антияпонском сопротивлении. Впервые проведенный в Пекине в 2015 году грандиозный военный парад в честь 70-летия победы над Японией дал старт выстраиванию в КНР нового собственного нарратива о Второй мировой, который как и в целом культивируемый в Поднебесной взгляд на историю отношений с нашей страной, диссонирует с официальными заявлениями о российско-китайском стратегическом партнерстве…

Шесть лет назад Нарполит уже рассказывал (подробнее здесь, здесь и здесь) о том, как власти КНР при Си Цзиньпине приступили к конструированию серии мифов, призванных преувеличить вклад китайского народа в победу во Второй мировой, для чего Пекин даже выдвинул инициативу сдвинуть дату ее начала с 1 сентября 1939-го на 7 июля 1937-го, когда произошел инцидент у моста Марко Поло в Пекине, давший старт "войне антияпонского сопротивления китайского народа", как ее называют в Пекине.

Но если тогда речь преимущественно шла о том, что Китай является наиболее пострадавшей страной в войне, то в последующие годы Пекин начал все более активно продвигать тезисы, что и победа над Японией была одержана главным образом благодаря китайскому народу, не позволявшему самураям перебрасывать войска против американцев в Тихом океане и британцев в Индокитае, и СССР избежал в 1941-1942 гг. удара с востока из-за того, что партизаны-коммунисты Мао дезорганизовали тылы Квантунской армии.

Сейчас дошла очередь и до событий августа 1945-го в Маньчжурии. Согласно новой китайской исторической концепции, чуть ли не определяющую роль в успехе советского наступления сыграли "встречные удары" отрядов КПК и действия "особой бригады", сформированной в СССР из бывших китайских бойцов т.н. Северо-Восточной антияпонской объединенной армии.

Никаких "встречных ударов" в военном смысле, конечно, не было – убедившись к середине августа, что правый фланг Забайкальского фронта стремительно продвигается вглубь Китая, а Квантунская армия перестала существовать как организованная сила, Мао приказал своим бойцам выдвигаться навстречу русским, что они и сделали, по ходу беспрепятственного марша отловив несколько тысяч разбегающихся монгольских всадников князя Дэ Вана и солдат из воинства Маньчжоу-го. Так себе, "помощь", скажем честно.

Зато благодаря советским войскам коммунисты получили обширную кормовую базу в Маньчжурии и огромное количество трофейного оружия, что позволило им позже победить Гоминьдан в гражданской войне. Но об этом сейчас в КНР предпочитают не вспоминать, педалируя "успехи" именно своих отрядов.

Жители Харбина встречают советских воинов-освободителей 

С "особой бригадой", официально именовавшейся 88-й отдельной стрелковой бригадой Дальневосточного фронта РККА, несколько интереснее. Она была создана в июле 1942-го из укрывшихся в Союзе уцелевших бойцов и командиров партизанских отрядов, действовавших на Северо-Востоке Китая и к тому времени разгромленных маньчжурами и японцами. Их было немного – где-то 500-600 человек, поэтому, чтобы довести отряд до бригадного штата в него зачисляли этнических китайцев и корейцев – граждан СССР, представителей народов советского Дальнего Востока – нанайцев, нивхов, эвенков, а также русских. Собственно ханьцев – уроженцев Китая в 88-й осбр было не более 20-25%.  

Комбригом с присвоением звания майор был назначен Чжоу Баочжун, принадлежавший к народу бай (одно из нацменьшинств КНР), командиром 1-го батальона – капитан Цзинь Жичэн, известный всему миру как основатель КНДР Ким Ир Сен. Командирами других батальонов и рот были китайцы, а вот их заместителями – советские офицеры, ими же был укомплектованы штаб бригады, ее политотдел и отдел "СМЕРШ". Подчинялась 88-я осбр непосредственно начальнику разведки фронта генералу Науму Соркину, курировавшему связи с антияпонским подпольем в Китае и Корее.

Основные задачи 88-й осбр состояли в подготовке командиров, радистов и подрывников для партизанских отрядов на оккупированных японцами территориях, обучении бойцов и командиров тактике общевойского боя и русскому языку, подготовке переводчиков с китайского, корейского и японского из числа советских офицеров, ведении войсковой и агентурной разведки. Фактически соединение, несмотря на наименование "стрелковая бригада", являлось учебным и разведывательным центром советского Дальневосточного фронта.

Офицеры 88-й осбр (в нижнем ряду центре - кобриг Чжоу Баочжун с женой, второй справа – Ким Ир Сен)   

Перед началом боевых действий против японцев 340 солдат и офицеров бригады были прикомандированы к авангардам наступающих войск в качестве проводников и переводчиков. Еще 290 бойцов и командиров, разбитых на группы по 4 человека, 9-10 августа были заброшены в тыл противника для организации диверсий, авианаводки и ведения спецпропаганды. Задействовать в боях остальной личный состав 88-й осбр командование не успело из-за прямого запрета Сталина.

Спору нет, проводники и диверсанты способствовали общему успеху грандиозной стратегической операции, за что были удостоены высоких наград, но представлять вклад 630 человек, из которых далеко не все были китайцами, как решающее слагаемое победы в Маньчжурии, – это уже чересчур. Напомним, что для войны с Японией и освобождения Северо-Восточного Китая СССР задействовал полтора миллиона (!) солдат и офицеров.

Однако сейчас в Китае все реже вспоминают о подвиге освободивших Маньчжурию советских военнослужащих, зато в исторических музеях Харбина, Цицикара, Чаньчуня и других крупных городов северо-восточных провинций открываются специальные экспозиции, посвященные "особой бригаде" (ее полное наименование сознательно не раскрывается) и ее "выдающейся роли" в предотвращении нападения японцев на СССР и разгроме Квантунской армии. Более того, власти КНР выступили с инициативой открытия мемориала 88-й осбр в селе Вятском Хабаровского края, где размещался ее штаб. Дело, конечно, хорошее, вот только продавливание этого проекта китайскими партнерами носит элементы шантажа: мол, от этого будет зависеть и судьба захоронений советских воинов на территории КНР.

Да, и вообще в трактовке истории, что Второй мировой, что вообще взаимоотношений двух наших стран, китайцы все больше забывают о хорошем, смещая акцент в сторону негатива. Показательным примером в этом плане является музей в пригороде приграничного Хэйхе Айгуне, куда не пускают граждан России. Зато он является обязательным для посещения военнослужащих НОАК и Народной вооруженной полиции, которые проходят там "уроки патриотического воспитания". Но об этом мы продолжим рассказ в следующем материале.