Одно из важнейших сражений Второй мировой ярко продемонстрировало преимущества в организации работы службы тыла Красной армии над хваленым немецким "орднунгом"

Ровно 80 лет назад, 19 ноября 1942 года, после мощнейшей артподготовки войска Юго-Западного и Донского фронтов перешли в контрнаступление под Сталинградом. Началась операция "Уран", ставшая полной неожиданностью для противника. В ее результате была окружена и полностью уничтожена группировка немецко-фашистских войск численностью в 300 тысяч солдат и офицеров, враг был отброшен далеко от Волги, в плен сдались десятки тысяч гитлеровских вояк во главе с фельдмаршалом Паулюсом. Впервые вермахт потерпел столь сокрушительное поражение, а слово "Сталинград" во всем мире надолго стало не нуждающемся в пояснениях символом мужества, стойкости и героизма советских воинов. Выдающуюся победу, обозначившую коренной перелом в битве с нацизмом, совместными усилиями ковали празднующие сегодня профессиональный праздник артиллеристы, танкисты, летчики, разведчики, связисты, моряки Волжской флотилии и, конечно, "царица полей" – славная русская пехота. Свой весомый вклад в успех внесли и те, о ком часто забывали при составлении наградных листов, – солдаты и офицеры службы тыла, обеспечивавшие снабжение сражающихся частей боеприпасами, горючим, продуктами, ремонт и восстановление техники, перевозку войск и многое другое, без чего победа была бы невозможна. Сегодня на фоне сообщений из зоны СВО в адрес российских армейских тыловиков можно услышать много критики, но тогда, 80 лет назад, их советские предшественники сработали безупречно, переиграв в заочном противостоянии гитлеровских "коллег"…             

До сих пор в массовом сознании, особенно на Западе, бытует стереотип, что в годы Второй мировой немецкая военная машина работала как часы и потерпела крах только из-за "бесноватого фюрера", не внимавшего "мудрым советам" своих генералов. Собственно, именно они и придумали этот миф, в конце 1980-х охотно подхваченный отечественными либеральными "историками", чтобы оправдать свое поражение. Мол, если бы невежда Гитлер следовал рекомендациям профессионалов, то и исход войны был бы более благоприятным для Германии.

То, что это было не так, и хваленые немецкие штабисты виновны в постигшем Третий рейх фиаско не меньше фюрера, хорошо видно на примере Сталинградской битвы, когда тылы вермахта не смогли ни наладить должного обеспечения войск всем необходимым, ни создать приемлемые условия для своих солдат на фронте. И это при том, что на снабжение вермахта работала вся Европа с ее прокачанной и развитой промышленностью, перед немцами не стояла проблема эвакуации предприятий, восстановления с нуля логистики, а в ходе осенних боев в Сталинграде им, в отличие от наших, не было нужды доставлять снаряды и патроны на передовую через водную преграду под плотным огнем противника.

Тем не менее, несмотря на все преимущества, гитлеровские интенданты со своей задачей не справились, что признавали после войны в мемуарах немецкие генералы и офицеры.

Наиболее ярким "достижением" немецких снабженцев стала вторая подряд эпопея с зимним обмундированием. Как и год назад под Москвой, в Сталинграде гитлеровцы банально замерзали. Вот что писал в воспоминаниях по этому поводу адъютант Паулюса полковник Вильгельм Адам:

"16 ноября выпал первый снег. Ледяной ветер свистел в степи, проникая сквозь наши легкие шинели. Фуражки и сапоги тоже плохо защищали от холода. Собственно говоря, пора было извлечь уроки из печального опыта зимы 1941–1942 года. Но и в середине ноября 6-я армия не имела соответствующего зимнего обмундирования. Паулюс его затребовал еще тогда, когда понял, что операции в городе не могут быть закончены до наступления холодов. Генерал-квартирмейстер сухопутных сил разделял мнение командующего нашей армией".

По Адаму выходит, что во всём был виноват Гитлер, который якобы "считал, что хватит и обычного зимнего обмундирования", а дополнительные тёплые вещи будут собраны гражданами Третьего рейха и направлены на фронт национал-социалистскими благотворительными организациями.

Немцы действительно откликнулись, сдав на благо Фатерлянда множество зимней одежды, вот только перед отправкой в Сталинград никто из интендантов не удосужился даже посмотреть, что именно грузят в эшелоны.   

Из воспоминаний полковника Адама:

"Наряду с шерстяными и вязаными вещами в вагонах нашли сотни дамских шубок, муфты, каракулевые манто и другие меховые изделия, в том числе дорогие вещи, которые, однако, на фронте не имели никакой ценности. Видимо, никто не просматривал и не отбирал одежду, которая была сдана населением, ее просто направили дальше".

Причем выводов из случившегося сделано не было. Даже когда 6-я армия попала в окружение, ей по "воздушному мосту" самолетами люфтваффе то и дело перебрасывали в Сталинград всякое барахло: ящики с хорватскими медалями и презервативами, тонны конфет и пряностей, многотысячные тиражи пропагандистских брошюр. Как грустно изрёк после получения одной из таких "посылок" обер-квартирмейстер 6-й армии подполковник Вернер фон Куновски: "Хотел бы я, чтобы ответственные за это бюрократы провели дней восемь в "котле". Тогда они больше не повторяли бы такого идиотства".

Впрочем, это вряд ли бы помогло. Из мемуаров еще одного участника тех событий, начальника штаба 17-го армейского корпуса генерала Ганса Дёрра следует, что провалы в снабжении вермахта горючим, продовольствием, обмундированием, боеприпасами носили системный характер:

"И снова немецкие войска, как и в сентябре 1941 года, вели тяжелые бои, в то время как разумнее было готовиться к предстоящей зиме. Печальный опыт 1941 года не оставил, видимо, никаких следов в памяти верховного главнокомандующего".

Выходит, опять фюрер виноват. Правда, когда Дёрр рассуждает об организации железнодорожных перевозок, круг тех, на кого можно свалить вину за поражение, становится шире:

"Обе группы армий "А" и "Б" снабжались по железным дорогам... Эти дороги, в большинстве своем одноколейные, очень эффективно эксплуатировались русскими (те, кто утверждает обратное, заблуждаются); их пришлось перешить с широкой колеи (1,51 м) на нормальную (1,43 м), так как в наши руки почти не попадало неповрежденного подвижного состава. К тому же имперские железные дороги не смогли выделить для нас необходимое количество людей и имущества, чтобы обеспечить такую же эффективную эксплуатацию железных дорог, как при русских. В результате пропускная способность этих железных дорог не превышала 50 % той пропускной способности, какую они имели, когда находились в руках русских".

Как тут не вспомнить безымянного фольклорного танцора, фееричному выступлению которого всё время что-то мешает. Мы же делаем иной вывод – немецкие интенданты были хороши в чисто "европейской войне", когда можно с губной гармошкой катить по покоренным "цивилизованным" странам без помех, пользуясь любезно предоставленными побежденными паровозами, углем, автомашинами, "правильными" дорогами, наконец, где никто не устраивает диверсий. В "лапотной" России всё оказалось не так, как привыкли гитлеровские тыловики, и они продемонстрировали полную профнепригодность.  

В Сталинграде это касалось буквально всего. Вот еще одно свидетельство качества "работы" снабженцев вермахта от офицера разведки 6-й армии Иоахима Видера:

"Иногда на нашем аэродроме вместо жизненно необходимых хлеба и муки из самолетов выгружали десятки тысяч комплектов старых газет, солдатские памятки, изданные управлением военной пропаганды, кровельный толь, карамель, пряности, подворотнички, мотки колючей проволоки и множество других предметов, которые были нам совершенно ни к чему. Роковую роль сыграло и то обстоятельство, что положение в интендантских службах окруженной армии вначале вынуждало нас ввозить печеный хлеб вместо более компактной муки и концентратов".

Причина такой постыдной организации снабжения крылась вовсе не в Гитлере, а в некомпетентности, безволии, безынициативности и неспособности гитлеровских интендантов находить нестандартные варианты решения сложных задачи. В чём как раз были сильны наши тыловики, не искавшие оправданий, а делавшие всё возможное и невозможное, чтобы обеспечить войска всем необходимым. При этом, в отличие от немцев, тупо выполнявших распоряжения вышестоящего начальства, подчиненные генерала Андрея Хрулёва, возглавлявшего во время войны Тыл РККА, видя, что принятые решения нанесут вред стране, вступали в конфликт с самими высокими чинами.

Например, осенью 1941-го энергичный и весьма влиятельный начальник ГлавПУРа, замнаркома обороны Лев Мехлис выступил с инициативой ликвидировать железнодорожные войска. Мол, в воюющих частях не хватает бойцов, а при отступлении прокладывать пути не надо. Вот и давайте отправим железнодорожников на фронт простыми стрелками. Была создана комиссия во главе с Мехлисом и даже подготовлен проект соответствующего решения ГКО, с которым согласились все ее члены, включая начальника Генштаба маршала Шапошникова. Против выступил всего один – начальник Управления военных сообщений генерал Иван Ковалёв, заявивший, что "ликвидация железнодорожных войск – это пораженческая точка зрения, и он за нее голосовать не будет".

Мехлис прямо с заседания комиссии позвонил Сталину, чтобы наябедничать. Но Верховный попросил передать трубку Ковалеву:

- Почему вы считаете ликвидацию железнодорожных войск пораженчеством?

- Потому, что мы готовим под Москвой контрудар и позже будем готовиться к наступлению, а наступать без железнодорожных войск и восстановительных средств, которые являются орудием наступательных операций, невозможно.

- Правильно. Передайте трубку Мехлису… Вы пораженец, Мехлис, комиссия тоже. Комиссию распустить, войска сохранить.

Пройдет совсем немного времени, и железнодорожные войска под Сталинградом проведут просто виртуозную, уникальную операцию по снабжению войск, задействованных в подготовке гибельного для нацистов "котла"…

У немцев с инициативой, принципиальностью и добросовестным отношением к порученному делу было намного хуже. Когда наши прорвали фронт, гитлеровские генералы решили нанести контрудар силами 22-й танковой дивизии. До этого она стояла в резерве и считалась вполне боеспособной, но, как выяснилось в самый неподходящий для немцев момент, дивизионные тыловые службы за время простоя расслабились: танки стояли без движения и какого-либо обслуживания. В результате внутри машин обосновались мыши-полевки, которые перегрызли в танках всю электропроводку.

В этой ситуации никакой сумасшедший Гитлер не был причиной халатности. Имеются уставы, наставления, руководящие документы – надо всего лишь выполнять, что там написано.  

Разница в том, что наши тыловики ответственно выполняли свои задачи в любых условиях, делая правильные выводы из ранее допущенных ошибок, а немецкие "коллеги" проявили к тому полную неспособность. В том числе и поэтому мы победили под Сталинградом, да и во всей войне.

Победим и сейчас. Произойдет это скорее, если нынешние российские тыловики наконец-то станут думать и действовать, как их советские предшественники в годы Великой Отечественной.