Угрожая религиозными конфликтами в ответ на возможный запрет одеяний, служащих маркером экстремистских взглядов, духовный глава столичных мусульман только дестабилизирует межконфессиональные отношения. Хотя, по идее, должен делать как раз обратное...
На днях советник Президента России и председатель Совета по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) Валерий Фадеев дал интервью "Парламентской газете". Среди прочего, он обратил внимание на одну из проблем, связанных с мигрантами из мусульманских стран: "В России разрешены никабы, полностью закрывающие лицо женщинам. Открытыми остаются только глаза. И это при том, что сейчас даже в некоторых странах Центральной Азии никабы запрещены. Я буду обсуждать этот вопрос с представителями традиционного ислама и региональных властей. Но предварительно обозначу свою позицию: считаю, что никабы в России должны быть запрещены". Согласитесь, достаточно аккуратная, взвешенная фраза, которая предполагает диалог, обсуждение, поиск взаимоприемлемого решения. Но даже такая безобидная позиция вызвала резкое неприятие муфтия Москвы и главного имама столичной соборной мечети Ильдара Аляутдинова. По мнению этого видного духовного деятеля, обсуждать тут нечего, а если никабы запретят, мусульмане могут выйти на протесты. Но не слишком ли радикален в заочном споре с советником российского Президента муфтий Аляутдинов, и на чью мельницу он льёт воду, якобы ратуя за права единоверцев?
На вопрос, почему запрет никабов в России "может способствовать росту конфликтов на религиозной почве", Ильдар Аляутдинов дает кажущийся ему исчерпывающим ответ:
"Эти попытки будут выглядеть как явный акт нарушения норм светского права и Конституции, гарантирующей гражданам России право на свободное вероисповедание, а значит, и соблюдение канонов религии".
Он убежден, что "подобные действия являются явным проявлением религиозной дискриминации", и "запрет на никаб может вызвать у российских мусульман негодование, что создаст новые очаги напряженности в обществе".
Правда, чуть позже муфтий на всякий случай немного отыграл винтами, заметив, что "совет улемов Духовного управления мусульман (ДУМ) России готов обсудить связанные с ношением никаба вопросы с представителями власти". Но на фоне, по сути, угрозы религиозных волнений, этот успокаивающий месседж, согласитесь, как-то теряется.
Больше всего умиляет аргумент господина Аляутдинова, что, дескать, на Востоке, к которому Россия вынуждена поворачиваться в силу известных обстоятельств, не одобрят запрет никаба в наших городах. Он так и говорит: "любые посягательства на право ношения никаба будут неизбежно расценены в мусульманских странах как недружественные действия и репрессии".
Тут хотелось бы напомнить уважаемому богослову, что, во-первых, мы не лезем со своим уставом в страны Востока и, стало быть, нам незачем подстраиваться под их хотелки или традиции. Во-вторых, многие мусульманские государства, включая наших центрально-азиатских соседей, уже ввели или вводят крайне жесткие запреты не только на никабы, паранджи и прочую атрибутику радикального ислама, но и на ношение правоверными ваххабитской бороды.
Взять тот же Таджикистан… На днях официальный орган республиканского парламента газета "Садои Мардум" сообщила, что таджикские депутаты приняли поправки в законодательство, которые запрещают не только "ношение в общественных местах одежды, не соответствующей национальной культуре", но даже "ввоз, продажу и пропаганду чуждой национальной культуре одежды". Также "запрещена раздача подарков, праздничное украшение дворов, улиц, кварталов и автомобилей при встрече тех, кто совершил хадж или умру".
Трудно представить, что почтенный главный имам московской соборной мечети не знает об этих новостях. Но что-то мы не слышим его озабоченностей и предупреждений в адрес Душанбе по этому поводу. Или Аляутдинов считает, что "это совсем другое"?
Если начистоту, то мы видим совершенно ясную картину – Таджикистан уже один раз сильно обожёгся на играх с исламскими радикалами. После известных событий, стоивших народу страны большой крови, "борцов за истинную веру" принялись попросту выдавливать из республики. И они со своими феодальными и родоплеменными представлениями о том, как всё должно быть устроено в мире, подались, в том числе, и в Россию, где пытаются устанавливать собственные порядки. В такой ситуации мы вправе ожидать от российских мусульманских деятелей достаточно трезвые, взвешенные, а если надо – и строгие оценки и позиции. А вместо этого главный имам столичной мечети грозит нам едва ли не религиозными войнами из-за никабов, являющихся наряду с паранджами, бурками и бородами, маркерами экстремистских взглядов их носителей. Разве это правильно?
Создается впечатление, что господин Аляутдинов решил просто попиариться на острой теме: смотрите, мол, какой я защитник интересов правоверных! Но на деле получается, что за такого рода высказываниями скрывается ни что иное, как подрыв и истинной веры, и настоящих, проверенных веками исламских традиций.
Россия – православная и одновременно многоконфессиональная страна. В наших городах на протяжении столетий мирно уживаются и сосуществуют православные, мусульмане, иудеи, буддисты, шаманисты и кто только не. Попутно стоит заметить, что даже в мусульманских регионах – Татарстане, Башкортостане, Дагестане, Чечне и т.д. – мы сегодня видим нормальный, человеческий, действительно богоугодный ислам. Но что никогда не уживется на российской почве – так это пещерный радикализм и религиозный фанатизм. И становиться их адвокатом для не последнего мусульманского иерарха Аляутдинова как-то даже не к лицу.
