Страны-члены Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе не смогли прийти к консенсусу по вопросу о продлении полномочий глав ее ключевых структур из-за нежелания Запада учесть пожелания постсоветских республик
18 июля истек трехлетний срок полномочий генсека ОБСЕ швейцарца Томаса Гремингера и глав трех важнейших исполнительных структур Организации – Верховного комиссара по делам нацменьшинств итальянца Ламберто Занньера, директора Бюро по демократическим институтам и правам человека исландки Ингибьерг Сольрун Гисладоттир и Представителя по вопросам свободы СМИ француза Арлема Дезира. Вплоть до недавнего времени предполагалось, что мандаты всех четверых руководителей будут синхронно продлены до 2023 года. Однако выяснилось, что у некоторых стран-участниц ОБСЕ есть возражения, касающиеся в первую очередь кандидатур Дезира и Гисладоттир. Это исключило возможность достижения консенсуса, необходимого для утверждения высших должностных лиц Организации, и теперь их места минимум до декабря временно займут специально уполномоченные лица, выступающие в роли технических исполнителей. Подобная ситуация уже возникала три года назад, однако тогда компромисс все-таки был достигнут. Удастся ли 57 участникам ОБСЕ договориться на этот раз, или готовящуюся на днях отметить свое 45-летие самую представительную региональную организацию планеты, к деятельности институтов которой многие страны, в т.ч. и Россия, неоднократно предъявляли обоснованные претензии, ждет глубокий кризис и последующее исчезновение?
Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) обязана своим возникновением эпохе разрядки международной напряженности 1970-х годов, когда достигшие ядерного паритета СССР и США делали шаги навстречу друг другу, чтобы избежать глобальной войны, грозившей уничтожению всего человечества. Летом 1975 года представители почти всех европейских государств, включая Советский Союз, а также США и Канада подписали Хельсинкские соглашения, предусматривавшие придание Совещанию по безопасности и сотрудничеству в Европе статуса постоянно действующего форума.
В тот период основные усилия СБСЕ были направлены на снижение военного противостояния и обеспечение безопасности в Европе за счет укрепления взаимного доверия между его участниками, представлявшими враждующие военно-политические альянсы – НАТО и Организацию Варшавского Договора.
В 1990-е, после окончания холодной войны, распада Восточного блока и развала СССР, приоритеты в деятельности СБСЕ (в 1995 году Совещание было преобразовано в Организацию, сменив первую букву в аббревиатуре) стали смещаться из области безопасности в сферу защиты прав человека. Это отразилось на структуре ОБСЕ, аппарат которой разросся настолько, что для управления им в 1993 году была введена должность генсека.
В 1990-м в составе Организации появилось Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) со штаб-квартирой в Варшаве, главной функцией которого стал мониторинг выборов в странах-участницах. При этом основное внимание БДИПЧ уделяла отслеживанию процесса голосования в России и других постсоветских государствах, не проявляя особого интереса к тому, что происходит на выборах в странах Запада, включая США.
В 1992 году была учреждена должность Верховного комиссара ОБСЕ по делам национальных меньшинств, офис которого разместили в Гааге. Главная задача возглавляемого им управления состоит в предупреждении конфликтов на этнической почве. Основным полем деятельности сменявших друг друга комиссаров по делам нацменьшинств ОБСЕ на протяжении почти трех десятилетий также являлось постсоветское пространство.
В 1997 году в структуре ОБСЕ появился пост Представителя по вопросам свободы СМИ, аппарат которого находится в Вене. Основной функцией этого должностного лица определено оказание содействия государствам-участникам в соблюдении их обязательств в области свободы выражения мнения через СМИ. Попробуйте угадать, где занимавшие этот пост функционеры ОБСЕ чаще всего находили нарушения свободы слова? Правильно – в бывших республиках СССР.
При этом ни разу должности генсека ОБСЕ, директора БДИЧ, комиссара по делам нацменьшинств и представителя по свободе СМИ не занимали граждане постсоветских государств. Исторически эти посты доставались в основном представителям стран Западной Европы, лишь иногда некоторые из них доверяли представителям восточноевропейских демократий: в 1999 – 2005 гг. генсеком Организации был словак Ян Кубиш, в 2008 – 2014 гг. пост главы БДИПЧ занимал словенец Янез Ленарчич, за свободу СМИ в ОБСЕ отвечали венгр Миклош Харасти (2004 – 2010) и боснийка Дуня Миятович (2010 – 2017). Однако на общий тренд критического отношения институтов ОБСЕ к ситуации с правами человека это никоим образом не влияло.
Такая ситуация не устраивала власти постсоветских республик, вынужденных постоянно выслушивать упреки за несоответствие ситуации с правами человека у себя демократическим нормам. При этом адресованные ОБСЕ предложения Москвы, Ташкента, Минска, Астаны/Нур-Султана, Душанбе, Баку обратить внимание на ситуацию со свободой слова и непрозрачностью выборов, например, в США или Великобритании оставались без реакции. В лучшем случае, по неофициальным каналам приходил ответ, смысл которого сводился к сентенции "Это совсем другое дело".
Три года назад, когда пришло время переизбирать руководителей институтов ОБСЕ, оказалось, что на эти должности номинированы исключительно представители стран Западной Европы – Италии, Франции, Швейцарии и Исландии. Россия и другие страны СНГ выразили свое возмущение таким географическим дисбалансом, грозя заблокировать их назначение, но функционеры ОБСЕ и западные дипломаты, поработав с каждой "мятежной" делегацией отдельно, уговорили их этого не делать, пообещав, что вновь назначенные руководители будут в своей деятельности строго следовать принципами объективности и непредвзятости.
Однако ничего не изменилось. Показательным примером ангажированности ОБСЕ стали президентские выборы в России, состоявшиеся в марте 2018 года. Работавшие на них в российских регионах сотрудники наблюдательных миссий БДИПЧ, общаясь с местными журналистами и общественниками, заявляли об отсутствии нарушений и высоком уровне организации голосования, однако в вышедшем в июне итоговом докладе картина выглядела совсем иначе. Это породило предположения, что отчеты наблюдателей с мест подверглись редактуре в штаб-квартире БДИПЧ.
Впрочем, сейчас Россия не стала принципиально возражать против продления полномочий руководителей ключевых институтов ОБСЕ на следующий трехлетний срок, мотивированной необходимостью обеспечения непрерывности их работы в период пандемии COVID-19.
Однако за Москву это сделали другие, и в этом году, являющемся для ОБСЕ юбилейным, традиционный консенсус впервые не сложился.
Против продления полномочий директора БДИПЧ Ингибьерг Сольрун Гисладоттир выступил Таджикистан, у властей которого вызвал раздражение чрезмерно критический доклад Бюро по итогам майских парламентских выборов в республике. Кроме того, госпожа Гисладоттир систематически игнорировала протесты Душанбе, продолжая приглашать на ежегодные форумы в Варшаве под эгидой БДИПЧ представителей оппозиционных структур, в т.ч. Партии исламского возрождения Таджикистана, чья деятельность в стране запрещена. Аналогичную претензию к главе Бюро высказала и Турция, возмущенная участием в варшавских форумах эмиссаров проповедника Фетхуллаха Гюлена, которого Анкара считает организатором попытки военного переворота 2016 года.
В свою очередь против продления полномочий Представителя по вопросам свободы СМИ Арлема Дезира выступил Азербайджан, обвинивший французского политика в ангажированности, предвзятости и проармянских симпатиях.
К генсеку ОБСЕ Томасу Гремингеру и комиссару по делам нацменьшинств Ламберто Занньеру официальных претензий никто поначалу не высказал. Однако поскольку исходно предполагалось переутверждение всех четверых руководителей одним пакетом, а после демаршей Душанбе, Баку и Анкары это стало невозможным, кандидатуру швейцарца Гремингера заблокировали Франция и Исландия, таким образом выразившие протест в связи с отводом своих соотечественников Дезира и Гисладоттир. К ним по неизвестным причинам присоединились Канада и Норвегия, заодно вместе с Исландией выступившие и против итальянца Занньера.
Теперь по решению председательствующего в этом году в ОБСЕ премьера Албании Эди Рамы посты врио генсека Организации, директора БДИПЧ, комиссара по делам нацменьшинств и представителя по свободе СМИ займут их заместители, полномочия которых будут ограничены. Чтобы согласовать кандидатуры новых руководителей, у стран-участниц ОБСЕ есть время до декабря, когда запланирована очередная встреча на уровне глав МИД. Выдвигать их можно до 18 сентября.
Однако достичь консенсуса будет не просто. Если раньше западные дипломаты, уговаривая не согласных поддержать уже согласованное в недрах ОБСЕ кадровое решение, апеллировали к тому, что не стоит выступать против большинства, и намекали на будущие проблемы, то сегодня после созданного Таджикистаном, Турцией и Азербайджаном прецедента эти аргументы утратили актуальность.
Страны, не довольные однобокостью, предвзятостью и ангажированностью ОБСЕ, вправе задаться вопросом, нужна ли им структура, чья деятельность ныне сосредоточена совсем не на тех проблемах, для решения которых она была образована? За последние десятилетия изначально созданная для укрепления европейской безопасности ОБСЕ превратилась в инструмент навязывания России, Белоруссии, Таджикистану, Азербайджану и другим республикам СНГ плохо подходящих их народам западных представлений о демократии, свободе слова и правах человека.
И единственным способом сохранить ОБСЕ является глубокое реформирование и переформатирование принципов ее работы, включая допуск на высшие посты представителей постсоветских государств. В противном случае будущего у этой структуры нет.
