Новый фильм о подвиге защитников Москвы стал редким для современного российского кино примером бережного и добросовестного отношения к истории

Юбилейный год 75-летия Великой Победы не остался без достойного киновоплощения событий Великой Отечественной войны: уже ближе к его завершению состоялась перенесенная из-за пандемии с мая премьера фильма Вадима Шмелева и Игоря Угольникова "Подольские курсанты" о том, как в страшном октябре 1941-го 17-летние "красные юнкера" полмесяца сдерживали на Ильинском рубеже и подступах к нему превосходящие силы вермахта, ценой своих юных жизней не позволив врагу прорваться к столице. Эта картина пополнила, к сожалению, не очень длинный список снятых в XXI веке отечественных кинофильмов, на хорошем качественном уровне и с уважением к истории рассказывающих о подвиге наших дедов и прадедов, который на протяжении последних десятилетий подвергают сомнению и перевиранию как западные политики и "историки", так и местные "разоблачители" советской эпохи. Как защищали Москву курсанты подольских военных училищ, почему их подвиг не нашел должного отражения в кинематографе СССР, что показали в своем фильме Шмелев и Угольников, а что осталось за кадром?   

В октябре 1941-го советские войска на Западном направлении постигла чудовищная катастрофа: в ходе операции "Тайфун" немцы окружили свыше 60 наших дивизий под Вязьмой и Брянском, в считанные дни выйдя на дальние подступы к Москве. 5 октября передовые части 4-й танковой группы Гёпнера заняли Юхнов, который еще накануне считался глубоким тылом.

Отсюда до столицы по Варшавскому шоссе около 200 километров – не такое маленькое расстояние, однако помешать гитлеровцам преодолеть его было некому. Дорога на Москву с юго-запада была фактически открыта. Уже был отдан приказ о срочной переброске дивизий из-за Урала, но на это требовалось время. А его не было.  

Командование Западного фронта решило выдвинуть навстречу врагу сводный полк курсантов двух военных училищ из Подольска – пехотного (ППУ) и артиллерийского (ПАУ). ППУ готовило по двухгодичной программе командиров стрелковых и пулеметных взводов, ПАУ – командиров взводов противотанковых орудий на конной тяге, учившихся три года.

Лишь в сентябре оба училища отправили в войска ускоренные выпуски лейтенантов, поэтому на момент получения приказа о выдвижении в направлении Медыни и Юхнова большинство курсантов были первокурсниками – вчерашними выпускниками школ. И вот их – будущих командиров, становой хребет любой армии – в безвыходной ситуации бросили затыкать брешь на фронте (есть версия, что приказ отдал лично Сталин).

Начальникам училищ – генералу Василию Смирнову и полковнику Ивану Стрельбицкому – была поставлена задача любой ценой продержаться пять дней на рубеже Малоярославского укрепрайона. Но он, как и вся Можайская линия обороны, не был достроен и не имел ни вооружения, ни гарнизона.    

Курсантам предстояло сразиться с закаленными сражениями в Белоруссии и под Смоленском вояками LVII моторизованного корпуса вермахта, насчитывавшего 20 тысяч солдат и офицеров и до 200 танков.

В ночь с 5 на 6 октября передовой отряд курсантов соединился за Медынью у реки Изверь с занимавшим маневренную оборону на этом участке отрядом десантников капитана Ивана Старчака. Уже утром они вместе атаковали противника, обратив его в бегство и выйдя к Угре у Юхнова. В первом бою курсанты уничтожили пять вражеских танков и свыше 200 гитлеровцев. До 10 октября передовой отряд, ведя непрерывные бои и теряя бойцов, медленно отходил к селу Ильинскому, где уже заняли позиции основные силы сводного курсантского полка.

Следующую неделю на удерживаемом курсантами и потрепанными частями 43-й армии Ильинском рубеже творился настоящий ад: непрерывные атаки немецких танков и пехоты сменялись налетами авиации и артобстрелами. Но "красные юнкера", как называли курсантов ППУ и ПАУ гитлеровцы в сбрасываемых на их позиции листовках, стояли насмерть.

16 октября гитлеровцам удалось оттеснить курсантов с Ильинского рубежа, но они организованно отошли к деревням Лукьяново и Кудиново, где дрались еще три дня. Только когда возникла угроза полного окружения, штаб 43-й армии приказал сводному полку подольских училищ отступить к реке Нара. Выйдя к своим, курсанты провели комсомольское собрание, постановив, что те, кто может держать оружие, останутся на позициях. Увезли в тыл только тяжелораненых, остальные еще несколько дней участвовали в боях.

Курсанты с лихвой перевыполнили свою задачу, сдержав немцев не на пять дней, а на две недели, что позволило сосредоточить за их спиной свежие части. Дальше на этом направлении гитлеровцы так и не продвинулись, не дойдя до Москвы 80 км. За время непрерывных боев в районе Медыни, Ильинского и Малоярославца "красные юнкера" уничтожили до ста единиц бронетехники и пять тысяч вражеских солдат и офицеров, заплатив за это высокую цену. Из 3500 курсантов и командиров ППУ и ПАУ, выступивших 5 октября из Подольска, через 20 дней боев осталось в строю не более 500…     

Подвиг подольских курсантов, будто бы так и просящийся на киноэкран, не был в должной мере отражен во времена СССР средствами кинематографа. Ему нашлось место только в снятой к 40-летию Победы эпопее Юрия Озерова "Битва за Москву", но три связанные с курсантами сцены занимают в общей сложности менее 15 минут из более пяти часов общего хронометража.  

Это можно отчасти объяснить нежеланием партийного руководства акцентировать внимание на трагических событиях 1941 года. Да и тема казалась не очень удобной: погибшие курсанты остались лежать на занятой врагом территории и долгое время считались пропавшими без вести. Кроме того, эпопея сводного полка ППУ и ПАУ была тесно связана с тяжелыми поражениями наших войск под Вязьмой и Брянском, о которых до середины 1980-х старались не вспоминать. Наверное, было и понимание того, что отправка на верную смерть будущих командиров являлась примером если и не забивания гвоздей микроскопом, то чего-то близкого к этому. Понятно, что другого выхода тогда просто не было, но зачем лишний раз порождать неудобные для власти вопросы? В конце концов, мы же в итоге победили.

Произойди нечто похожее на подвиг "красных юнкеров" в армии США, Голливуд обязательно использовал бы такой сюжет, и не раз, для пропаганды "несокрушимого духа американских солдат", попутно приукрасив события и не заботясь об исторической достоверности, как это было, например, недавно с эпической "Битвой при Камдеше". В России же фильм о подольских курсантах появился лишь сейчас.    

У продюсера Игоря Угольникова, для которого это во многом личная история – его дед погиб на Ильинском рубеже, и режиссера Вадима Шмелева получился добротный и качественный фильм, без лишнего пафоса и передергиваний рассказывающий о событиях октября 1941-го на юго-западных подступах к Москве.

К числу главных достоинств картины следует отнести максимальную приближенность к реальной истории, что было достигнуто за счет съемок непосредственно на местах, где сражались курсанты, привлечения специалистов в качестве консультантов, на чем российские киношники часто экономят, а также использования полностью аутентичной боевой техники, оружия, обмундирования и амуниции. То, что в этом плане к "Подольским курсантам" практически невозможно придраться, отметил и известный историк Алексей Исаев, обычно весьма критически оценивающий новые российские фильмы о войне.

Ляпы, конечно, есть, но общей картины они не портят. Как не портит ее и обилие известных актеров (Безруков, Дятлов, Бардуков, Мадянов, Редникова), которые не перетягивают все внимание на себя, предоставляя возможность раскрыться молодым коллегам, играющим курсантов. Именно они здесь главные, и от такого акцента фильм лишь выигрывает. В отличие от Озерова, показавшего в "Битве за Москву" только курсантов пехотного училища, Угольников и Шмелев больше внимания уделили их товарищам-артиллеристам, восстановив тем самым историческую справедливость.

Еще одной удачей фильма стали сцены боев. Именно так себя ведут молодые необстрелянные ребята, впервые оказавшись под огнем: мечутся, бегут куда-то сломя голову, вжимаются в землю, борются со страхом и глупо гибнут, обрадовавшись, что удалось попасть в цель, и забыв об осторожности. Зритель видит, что авианалет – это действительно ужасно, подбить движущийся танк – крайне непросто, а сидеть в разбитой траншее – холодно, голодно и страшно.

Создателям фильма удалось показать, как вчерашние школьники и детдомовцы, только что испытывавшие восторг от того, что их посылают на войну и выдадут новые прицелы для орудий, за считанные дни превращаются в бывалых, опытных солдат, готовых стоять насмерть, несмотря ни на что. Такими и были настоящие подольские курсанты, шагнувшие в бессмертие с полей у Варшавки.

Следует похвалить Шмелева и Угольникова за то, что они избежали штампов, испортивших не один российский фильм о Великой Отечественной. В "Подольских курсантов" нет ни пьяных генералов, посылающих людей на убой с черенками лопат, ни орущих комиссаров, ни злобных особистов, готовых расстрелять любого "за трусость", ни сыновей невинно репрессированных, воюющих "не за Сталина, а за Родину", ни нательных крестиков, которые тайком целуют перед боем, ни рефлексирующих немцев, "не хотевших убивать".  

Всё в фильме четко и по делу. Командиры принимают трудные решения, стараясь и выполнить задачу, и сберечь жизни подчиненных, политрук поднимает курсантов в атаку и тут же падает сраженный пулей, как и было на той войне, девчонки-санитарки вытягивают раненых из-под обстрела и тоже гибнут. Когда позиции застилает дым, все натягивают противогазы, в рукопашной курсанты дерутся винтовками и штыками, а не саперными лопатками, которые еще пойди отыщи в окопе в горячке боя, если зазевался или не успел укрыться – ты убит.  

"Подольские курсанты" выгодно отличаются по части правдоподобия от последних киноупражнений на тему Великой Отечественной, вроде "Т-34" и "Ржева", и являют собой редкий для нашего современного кинематографа пример адекватного и честного рассказа о войне. До сих пор из снятых в XXI веке фильмов для большого экрана таковыми можно было считать "Брестскую крепость", "28 панфиловцев" и с некоторыми оговорками "Битву за Севастополь".

Именно такие проекты, способствующие сохранению памяти о великом прошлом нашей страны и патриотическому воспитанию молодежи, следовало бы поддерживать российскому Минкультуры, а не выделять миллионы на антисоветские поделки типа тягомотных и лживых "Дорогих товарищей" господина Кончаловского.